Любовь моя

– Рита использует стиль-минимализм потому, что пропускает через себя беды очень многих детей. Но о каждом она может с уверенностью сказать: «с его горем я чувствую солидарность». Поле ее битвы – раненые сердца. Без искренней подачи материала, без душевной наполненности строк профессионализм не срабатывает. В каждом ее произведении – поэтическое объяснение в любви к маленькому человечку. Ее рассказы читаются как белые стихи, потому что это ритмическая проза Ею она поднимает восприятие событий на высшую ступень чувствительности и осмысления. Рита применяет особый строй фразы, когда поэтические строки как бы плавно перетекают в прозу. Можно сказать, что в ее рассказах лапидарность и приближенная к ним музыкальность, больше свойственная стихам. Это я в ней особенно ценю. И хеппи энд она в основном соблюдает. Я полагаю, что именно книги для детей являются ее визитной карточкой, потому что они – абсолютно честная литература. И в ней ее прочная писательская позиция.

«Будто о своем творчестве рассказывает. Но не поддерживает интереса к себе, о Рите говорит», – подумала Инна. И улыбнулась внезапно проскочившей в ней мысли о том, что насекомые обладают высокой степенью символизации «языка». Потом «рассыпала» серию вопросов к Лене.

– Штампы и всяческие клише у Риты совершенно отсутствуют, потому что они мертвечина? Ты борешься с ними, решительно отказываешься?

– Их не избежать. Ты заметила, наша речь во многом из них состоит. Талант не боится штампов, он их гениально использует, – ответила Лена.

– Я солидарна с тобой. С возрастом приходит мудрость, а значит, глубина и простота. Рита не разбавляет терпкое вино жизни своих персонажей водой пустой болтовни. Но все равно мне кажется, что она слишком много о себе понимает.

Лена «не услышала» последнюю фразу подруги.

– И во взрослых книгах Рита без излишнего пафоса на эссенции мощных моментов настаивает характеры героев. А тонкости, как я тебе уже объясняла, выявляет и преподносит через тщательно прописанные узнаваемые подробности быта того времени, о котором пишет. Читателю важно представлять чувственные и художественные ощущения прошлого. Детали, к тому же, насыщают качественный объем произведения. Рита пишет под строгим прицелом того, что и как тогда происходило, ведь для нового поколения прошлое их стариков и родителей – терра инкогнито. Ещё она вспоминает интересные случаи из раннего детства представителей старшего поколения, потому что контекст ее «взрослой» прозы, как и у меня, предполагает присутствие детской души. И тогда в книге оказывается гораздо больше тепла и света, помогающих понять автора, создать внутри читателя жизненное пространство героев, и со скальпельной точностью особенно глубоко проникнуть в суть произведения. И всё это возможно потому, что в Рите нет зла, только сочувствие к людям.

– Глубоко? Ой, страшно! – не удержалась от насмешки Инна.

– Оставь ремарки на потом, – спокойно, как учитель зарвавшемуся школьнику, сделала замечание Лена. – Ее герои – собирательные образы, наделенные качествами многих реально существующих прототипов. И как шутят в таких случаях писатели: все совпадения считать неслучайными. Ведь задача писателя состоит не только в том в том, чтобы интересно пересказать чью-то историю, он должен показать жизнь целого поколения или хотя бы определенного слоя, отобразить эпоху, в которой эти люди жили. Герои в конечном итоге нужны автору, чтобы раскрыть основную идею, которую он заложил в своем произведении. Собственно, именно для этого он и старается глубже познать души человеческие. Рита с этим прекрасно справляется.

– Чем глубже копаешь, тем чаще возникает потребность разобраться. Писателя тянет на философию, он начинает писать занудно. А события должны захватывать, увлекать, – засомневалась Инна.

– Я не люблю высокопарные фразы. Как Рите удается совместить высокие чувства и простоту изложения? – спросила Аня.

– Уметь надо! Потому и покрыла себя славой, – возникла со своим мнением Жанна.

– Ее цель – пробудить и воспитать в человеке человеческое. Настоящий писатель, прежде всего, сам должен быть прекрасным человеком, честным перед самим собой, – тихо обронила Аня.

– Далеко не постулат, – хмыкнула Инна. – Если только детский.

– В книгах для детей подход у меня несколько иной, – продолжила «лекцию» Лена. – На первое место выступают переживания каждого ребенка. Для меня нет ничего дороже детской индивидуальности. Это с годами мы отходим от себя. И мы уже не мы, другие. Думаю, я не открыла для тебя Америку.

– Лена, послушай: творчество не мешает отдаваться любви? Демоны слетаются в голову, писатель концентрируется, начинает создавать… Он раб своего таланта. Творчество побеждает, оно – проявление нечеловеческого, божественного счастья! Для него ничего больше не существует!

– Двадцать четыре часа в сутки?

– Кому писатель служит? – задала еще один вопрос Инна.