Любовь колдуна

Он уже ничего не слышал, но Лиза знала, что прощальный порыв ее любви все же дошел до его угасающего сознания.

Потом приблизился тяжелый топот бегущих. Загремели выстрелы.

Лиза упала рядом с мужем.

Шестеро агентов внимательно осмотрели трупы Грозы и его жены, изрешеченные пулями, подобрали сумочку, валявшуюся рядом с телом Лизы, и вернулись во Фролов переулок, где оставалась машина.

Можно было подумать, что им больше нет никакого дела до убитых. А детей они вообще не заметили.

Так и должно было произойти. Агенты выполнили задачу, которую им поставили Гроза и его жена!

Случайные прохожие, слышавшие выстрелы на бульваре, старались оказаться как можно дальше от опасного места. Но в домах кое-где еще светились огни. И некоторые из жителей все же бросились к телефонам и набрали номер 02, чтобы вызвать милицию. Но никто не осмеливался и носу высунуть на улицу.

Поэтому никем не замеченными остались молодой человек и девушка, которые появились с разных сторон улицы и, двигаясь со странной, почти автоматической целеустремленностью, быстрым шагом подошли к месту убийства.

Впрочем, они тоже ничего не видели вокруг себя и словно бы не замечали трупов. Обменялись беглыми, равнодушными взглядами, а потом подошли к двум младенцам, по-прежнему крепко спящим на траве.

Мужчина взял сверток, обвязанный голубой лентой, и почти бегом скрылся в темноте.

Девушка подняла другой сверток, взглянула в лицо спящей девочки и нежно поцеловала ее в лоб. Сделала несколько шагов, но споткнулась о рюкзак.

Подхватила его, придерживая младенца одной рукой… и увидела пачку денег, торчавшую из кармана.

Брови ее напряженно нахмурились. Она твердо знала, что должна спрятать эту девочку от всех. Но как? Где?.. Девушка служила кондуктором трамвая и жила в шумном и многолюдном общежитии, где скрыть что-то было совершенно невозможно, особенно ребенка! Вдобавок, несмотря на год жизни в Москве, этот город по-прежнему оставался для нее чужим. У нее не было ни одного близкого человека, которому можно было бы доверить тайну, кто помог бы исполнить дело, которое ей поручено!

Девушка не задумывалась о том, кто оказал ей это доверие, кто дал поручение и почему для нее так важно – позаботиться о найденном младенце, о существовании которого несколько минут назад она даже не подозревала.

Она знала одно: эта малышка дороже ей всего на свете! И если понадобится отдать за нее жизнь, она это сделает без раздумий.

Нужно спрятать девочку… Нужно устроить так, чтобы никто в Москве не узнал, где она находится…

Значит, следует как можно скорее покинуть Москву.

Вдруг вдали послышались милицейские свистки.

Сколько сейчас может быть времени?

Девушка растерянно оглянулась, крепче прижав к себе ребенка, и вдруг, откуда ни возьмись, к ней пришло понимание, что сейчас одиннадцать вечера.

Так… Почти через час от Курского вокзала отправляется восьмой курьерский. В отличие от обычных поездов, которые иногда опаздывали на чудовищное количество времени, курьерские ходили строго по расписанию. Восьмой идет в Нижний Новгород… То есть в Горький, вот уже два года он зовется Горьким! Это ее родной город. Там она найдет укрытие.

Надо поспешить на вокзал. Какое счастье, что документы у нее при себе!

Девушка перекинула рюкзак через плечо и, крепко прижимая ребенка, бросилась бежать так быстро, как только могла.

Спустя несколько минут она услышала перестук лошадиных копыт и обернулась.

Ее нагоняла пролетка. Девушка вспомнила, что недавно читала в газете, будто в Москве осталось всего сорок четыре извозчика: их вытеснили трамваи и таксомоторы.

На такси, конечно, выйдет быстрей, но его нигде не было видно.

Девушка остановила пролетку и велела отвезти себя на Курский вокзал, посулив вдвое, если приедут до отправления горьковского курьерского.

– Не сомневайтесь, гражданочка! Усаживайтесь! – вскричал довольный извозчик. – Мигом долетим!

Он радостно раскрутил над головой кнут – и пролетка понеслась по пустынной в эту пору Москве. Скоро она скрылась в темноте.

В это самое время несколько постовых милиционеров с разных сторон подбежали к месту убийства, а вскоре с Колхозной площади[7], из ближайшего 18-го отделения, примчался и «Фордор»[8] с опергруппой.

Москва, 1908 год

Еще когда Митя Егоров был совсем маленьким – лет пяти, не больше, – его матушка Антонина Никифоровна отправилась на гулянье в Петровский парк. Поскольку она к тому времени уже овдовела, то пошла со своей младшей сестрой Машей. Не ради того, чтобы самой на людях показаться, а чтобы сестру в люди вывести. Ну где еще барышне из простой, но приличной семьи кавалера, а то и жениха себе найти, как не на гулянье?

Выпили у палатки сельтерской воды, съели по пирожку, а маленькому Митеньке купили петушка на палочке. Правда, он его обмусолил только, а потом уронил в грязищу.

Сестры бродили по аллеям, хихикали, поглядывали на одиноких мужчин, отворачивались от пьяных парочек… Утомившийся Митенька вскоре задремал, отяжелел, оттягивал руки, и сестры передавали его друг дружке, когда уставали.