Любовь как убийство

Вадим увернулся и даже попытался защититься с помощью своих фирменных приемчиков, но Николай был подготовлен и умел драться не хуже Вадима. Недаром он занимался карате более двадцати лет. Вадим сам не понял, как это получилось, но он уже лежал на земле, плотно прижавшись к ней лопатками, а нож Николая острием упирался в его горло.

– Ну что, прирезать тебя, гнида? – спросил он.

– Не надо, – прохрипел Вадим.

– Назови хоть одну причину, почему я должен сохранить твою ничтожную жизнь, – усмехнулся Николай.

– Ты ничего обо мне не знаешь. Мой отец тебя из-под земли достанет, —казал Вадим, криво ухмыльнувшись.

– Думаешь, я не знаю, что твоему папаше наплевать на тебя. Ты стал позором своей семьи. Ты извращенец и убийца. Таким не место на этом свете! – сквозь зубы прорычал Николай.

Вадим незаметно загреб рукой горсть земли и швырнул ее в глаза Николаю. Тот на минуту ослеп и этого было достаточно, чтобы Вадим свалил его несколькими профессиональными ударами и попытался вырвать из рук нож. Николай был гораздо выше и крупнее Вадима, но не имел такого практического опыта выживания в боевых условиях. Вцепившись друг в дружку бульдожьей хваткой, они рыча катались в придорожной пыли. Вадим даже ухитрился поцарапать Николаю щеку его же ножом, но резкий выпад Николая поставил точку в их схватке, а Вадим бессильно обмяк с ножом в сердце. Николай стянул с Вадима сумку-пояс, в которой тот хранил документы и все свое украденное или заработанное на крови богатство. Затем Николай вытащил нож, с брезгливым выражением лица обтерев кровь о светлую рубашку Вадима, положил его в задний карман джинсов и, пнув напоследок лежавшее у ног тело, молча ушел. Никого не удивило тело московского гостя на окраине спального ростовского района Левенцовка. В Ростове ночью и не такое случается. Можно было подумать, что Вадим Очкин стал жертвой ограбления или просто оказался не в том месте в противопоказанное для его жизни время. Вернувшись в Москву, Николай сказал, что был по делам в Краснодаре.

– Общался с поставщиками овощей, – небрежно произнес он в ответ на все вопросы Марины.

– А что у тебя с лицом? – спросила она, показывая на порезанную Вадимом щеку.

– Бандитская пуля, – отшутился он, перекрыв поток вопросов Марины долгом поцелуем.

Николай был счастлив вдвойне. Он не только избавил мир от конченного негодяя и убийцы, но и вернул свою Марину. Она снова его! Их бурное примирение и ее короткое:

– Прости!

Этого стало достаточно, чтобы в его душе снова восторжествовал мир. Николай незаметно подложил подаренное им кольцо с сапфиром в щель между подушками дивана. Как он и ожидал, Марина, сев на диван, решила поправить подушку, поудобнее подложив ее под спину, и наткнулась на что-то твердое. Она радостно взвизгнула, увидев свое любимое кольцо, вдвойне для нее ценное, потому, что это подарок Николая.

Николай прошел в кабинет Татьяны Сергеевны, плотно закрыв за собой дверь. Он ничего не объясняя положил на стол перед ней сорванную в Вадима сумку-пояс. Татьяна вопросительно посмотрела на него и с любопытством заглянула в сумку. В ней было гораздо больше денег, чем украл у них Вадим, а еще украшения Марины. Там также была пачка фотографий и документы Вадима Очкина. Она отпрянула, взглянув на фотографии. Вадим запечатлел свои лучшие «подвиги», победоносно фотографируясь рядом с телами убитых людей, в том числе и женщин с детьми, на фоне разрушенных, горящих домов.

– Прямо, как немецкие нацисты в Великую Отечественную, – невразумительно пробормотала себе под нос Татьяна, отбросив в сторону эти ужасные фотографии, и перекрестилась.

Она с благодарностью посмотрела на Николая.

– А он сам? – сухо спросила она.

– Обезврежен. Навсегда, – кратко ответил Николай.

Татьяна вздохнула и еще раз перекрестилась, тихонько прошептав:

– Спасибо, Николай! Да простит нас всех Бог!

VI

– Марина, ты заставила меня позабыть обо всем на свете. Сегодня ведь День Рождения моей маленькой Розы, а я не пришел ночевать домой, – с досадой произнес Николай, уткнувшись лицом в теплое плечо Марины.

– Что, по-твоему, я должна аплодировать от восторга! Какой герой! Какой молодец! Ради меня забил на собственного ребенка! Так что ты от меня хочешь? – возмутилась Марина. – Если ты намеренно игнорируешь День Рождения собственной дочери, это, выходит, по-твоему, моя вина?! Ты меня не перестаешь удивлять! Ну и чего ты тут развалился? Иди к своему ребенку!

– Я хочу остаться с тобой, – пылко произнес Николай, запустив руку в короткую густую шевелюру Марины.