Любовь к жизни

Bill staggered on through the milky water.	Билл ковылял дальше по молочно-белой воде.
He did not look around.	Он ни разу не оглянулся.
The man watched him go, and though his face was expressionless as ever, his eyes were like the eyes of a wounded deer.	Второй смотрел ему вслед, и хотя его лицо оставалось по-прежнему тупым, в глазах появилась тоска, словно у раненого оленя.
The other man limped up the farther bank and continued straight on without looking back.	Билл уже выбрался на другой берег и плелся дальше.
The man in the stream watched him.	Тот, что стоял посреди речки, не сводил с него глаз.
His lips trembled a little, so that the rough thatch of brown hair which covered them was visibly agitated.	Губы у него так сильно дрожали, что шевелились жесткие рыжие усы над ними.
His tongue even strayed out to moisten them.	Он облизнул сухие губы кончиком языка.
"Bill!" he cried out.	- Билл! - крикнул он.
It was the pleading cry of a strong man in distress, but Bill's head did not turn.	Это была отчаянная мольба человека, попавшего в беду, но Билл не повернул головы.
The man watched him go, limping grotesquely and lurching forward with stammering gait up the slow slope toward the soft sky-line of the low-lying hill.	Его товарищ долго следил, как он неуклюжей походкой, прихрамывая и спотыкаясь, взбирается по отлогому склону к волнистой линии горизонта, образованной гребнем невысокого холма.
He watched him go till he passed over the crest and disappeared.	Следил до тех пор, пока Билл не скрылся из виду, перевалив за гребень.
Then he turned his gaze and slowly took in the circle of the world that remained to him now that Bill was gone.	Тогда он отвернулся и медленно обвел взглядом тот круг вселенной, в котором он остался один после ухода Билла.
Near the horizon the sun was smouldering dimly, almost obscured by formless mists and vapors, which gave an impression of mass and density without outline or tangibility.	Над самым горизонтом тускло светило солнце, едва видное сквозь мглу и густой туман, который лежал плотной пеленой, без видимых границ и очертаний.
The man pulled out his watch, the while resting his weight on one leg.	Опираясь на одну ногу всей своей тяжестью, путник достал часы.
It was four o'clock, and as the season was near the last of July or first of August,-he did not know the precise date within a week or two,-he knew that the sun roughly marked the northwest.	Было уже четыре. Последние недели две он сбился со счета; так как стоял конец июля и начало августа, то он знал, что солнце должно находиться на северо-западе.
He looked to the south and knew that somewhere beyond those bleak hills lay the Great Bear Lake; also, he knew that in that direction the Arctic Circle cut its forbidding way across the Canadian Barrens.	Он взглянул на юг, соображая, что где-то там, за этими мрачными холмами, лежит Большое Медвежье озеро и что в том же направлении проходит по канадской равнине страшный путь Полярного круга.
This stream in which he stood was a feeder to the Coppermine River, which in turn flowed north and emptied into Coronation Gulf and the Arctic Ocean.	Речка, посреди которой он стоял, была притоком реки Коппермайн, а Коппермайн течет также на север и впадает в залив Коронации, в Северный Ледовитый океан.
He had never been there, but he had seen it, once, on a Hudson Bay Company chart.	Сам он никогда не бывал там, но видел эти места на карте Компании Гудзонова залива.