Любовь из металла

— А! Ну разве они не божественны? Трансморфы. Меняющие форму, как волшебники в старых сказках. Но, скажу по секрету, они все это умеют, в определенных рамках, конечно. Ты видела, как голдеры создают оружие из рук? Они могу делать это отовсюду, хоть из грудной клетки, хоть из черепа. А копперы переоделись прямо на глазах. Но, опять-таки, все они могут это делать — менять одежду, создавать оружие. Добавлю сразу, на случай, если ты испугалась, они не могут создать никакого оружия, способного действовать по-настоящему, только для показа. Никакой пальбы или метания ножей. Они просто не могут этого. Во времена Э.М. голдеры позиционировались как телохранители. Теперь никто такого не допустит. Мы не собираемся отнимать какие-либо возможные рабочие места. — Так он размышлял, выглядя при этом самодовольно и лет этак на 30–40. Ему и могло быть столько, — уверена, для Омоложения у него полно денег. Машина стала замедлять ход, проплывая вдоль тропы, занавешенной соснами. — Но скажи мне, — спросил он, гладя в лобовое стекло, — что ты думаешь о сильверах?

Конкретный вопрос. Он что-то знает. Но что? И как он может знать? Я ответила:

— Они чудесны.

— Мужчина, — продолжал он, — Что ты думаешь о нем?

— Великолепен.

— Я забыл, ты в особом восторге от мужчины-астериона, верно?

Я жеманно улыбнулась. Полагаю, так оно и было.

— Ага, — кивнул Шарффи, — Ты в этом не одинока. Они пользуются безумной популярностью, эти двое. Приходится признавать. Но причина, по которой я спросил о сильверах, в частности, о мужчине… — (Да, что у Вас за причины, мистер Шарффи?) — Знаешь, у него что-то вроде личной истории за плечами. Не у остальных, только у него. Его зовут Верлис, кстати.

Что-то перевернулось у меня в голове. Нет… его зовут Сильвер. Вслух я не произнесла и слова. А имя Верлис скользило перед моим внутренним оком, пока его буквы не поменялись местами. Верлис — это анаграмма от имени Сильвер.

Шарффи продолжать трещать:

— То, что у нас получилось в результате, мы «выковали» из первоначальной модели. Создан он был (и с тех пор функционирует) двенадцать лет назад, и хотя все остальные были переплавлены на металлолом, компания не подвергла его той же участи. Что-то в Верлисе так и не смогли отстроить. Его демонтировали, но не оставляли попытки выяснить, что такое заставляло его механизм тикать по-иному. В чем не преуспели. Тогда его просто оставили на складе. Когда МЕТА забрала себе производство, мы разломали его сначала и затем восстановили. Он все та же старая модель. Разумеется, с новейшими усовершенствованиями, что и у других. Лично я никогда не замечал за ним чего-то необычного. На мой счет, он ничем не отличается от остальных. Слишком прекрасный, чтобы жить, да он и не живет, ma chere^[20]. Так что все в порядке.

Впереди сосны отступили от изящной лужайки, на территории которой стоял какой-то католический храм. На его фасаде виднелась надпись «О'Пайн»^[21].

— Эй, — сказал мой веселый сопровождающий, — как тебе это название?

— Они ирландцы?

— Ох, Лорен, я думал, ты поняла каламбур. — И он объяснил мне: ресторан в сосновом лесу и слово «сосна» — намекает все это на надежду^[22]. Я притворилась, что суть до меня не дошла, пока он не дал своих разъяснений.

Вылезая из мехового гнезда машины, Шарффи повернулся ко мне и произнес с хрипотцой:

— Каджей.

— Что, прости?

— Каджей. Ты не в курсе. Уверена?

— Что это? Какое-то заведение?

— Может быть, — ответил он, явно забавляясь. Мы поднимались по ступеням к входу.

Новый звук каджей снова и снова всплывал в моем сознании. Шарффи произнес его, как произносят пароль. Для некоторых он и был паролем. На последней ступеньке звук воплотился для меня в символы. Он проговорил фонетически две буквы — К-Дж^[23]. Книга Джейн. Я чуть не промазала мимо последней ступени. В этой игре слов, он превратил их в ничто.

У меня не осталось абсолютно никаких воспоминаний о том, что мы ели. Мы пили вино за ужином, в конце был ликер. Мы беседовали о Шарффи, я, в основном, размышляла молча. Но не могу вспомнить большую часть сказанного им, только те места, где говорилось о работе на МЕТА. И то с осторожностью. Эта работа откровенно спонсировалась Сенатом, если не напрямую правительством. И он постоянно с ложной скромностью повторял:

— Эх… но я не могу болтать об этом. Строго засекречено. Коммерческие шпионы повсюду. Ты представляешь себе, сколько стран пытается усовершенствовать эти штуки? И не все из них, должен отметить, с мирными целями.

Он больше не сказал ничего целенаправленного о сильверах, но сообщил новые имена всех роботов. Серебряных звали Верлис и Глая, медные — Копперфилд и Шина, золотые — Голдхоук и Кикс, и астерионы — Блэк Чесс и Айриса. Поразило меня то, что каждый из роботов-мужчин в имени своем нес название своего металла, даже Верлис в анаграмме^[24]. Женщины — нет.