Любовь и жизнь

Особенно запомнилась поездка в пригород Владивостока, Артур, где начинается выход в Японское море. Меня с подругами свозила туда Аля. Скалистый берег, вода в море прозрачно-лазурная, видно как плещется рыба. А невдалеке две скалы, которые и называют воротами в море. Поразительная красота того места помнится всю жизнь. Аля так и сказала:

— Я знала, что тебе понравится!

И на работе рядом всегда была Аля! Именно она научила меня работать, передала азы своего мастерства. Эта девушка была очень талантлива, у неё был и есть технический склад ума. В те годы эксплуатировались декадно-шаговые АТС. Связисты знают, как трудоёмко их обслуживать. А регулировка приборов не каждому давалась, надо иметь большой опыт и терпение. Такой человек тоже был на АТС, асом в регулировке была Людмила. Потом по жизни, когда я окончила институт и сама стала руководителем, я всегда своим кадрам рассказывала именно о них.

Аля стала для меня в те годы самым близким человеком и осталась таким на всю жизнь. Мы с ней по-детски даже породнились. Разрезали пальцы и приложили друг к другу, как бы кровь наша смешалась, и мы стали сёстрами. Не знаю, может нынешнему поколению это покажется смешным, но мы были вот такими.

И я не потеряла свою названную сестру по жизни. Хотя мы давно не живём во Владивостоке. Я вернулась домой, в центральную Россию. Она же уехала с мужем в Красноярский край, а потом обосновалась в Приморье. Дороги наши разошлись. Но я всегда и всю жизнь помню её.

Говорят, что если тебя любит и помнит хотя бы один человек, то жизнь прожита не зря. След твоей души живёт в другом человеке, а это прибавляет ему здоровья и лет жизни. Хочется верить в это.

Цивилизация и мы

У соседки тёти Веры муж погиб на шахте в Воркуте. Сначала она привезла и похоронила его на Родине. Затем и сама с двумя детьми приехала в родительский дом. А вскоре пришёл контейнер с мебелью, соседские мужики помогли разгрузить всё, занести в дом.

Так вместе с креслами и диванами приехал из Воркуты телевизор в наш провинциальный маленький городок. Раньше его никто не видел, поэтому вечером посмотреть диковинку набилось народу целый дом.

Взрослые уселись на стулья, диван, а мы, дети, на пол. Сколько радости и восторга было у всех на лицах! Маленький экран чёрно-белого телевизора был чудом из чудес. По очереди вскакивали из мест, подходили и заглядывали сзади, удивляясь, что ящик, как живой, не только говорит, но и показывает.

Взрослые посмотрели и больше не надоедали соседке своим любопытным посещением. Дети же ежедневно занимали свои «плацкартные» места на полу и смотрели всё подряд. Верины дети Таня и Саша стали нашими лучшими друзьями. От общения с ними зависело вечернее развлечение.

Это было начало 60-х годов, этот телевизор ещё долго оставался единственным в нашем районе и манил к себе детские сердца. Потом постепенно он пришёл почти в каждый дом. Но тот, первый, запомнился на всю жизнь. У нас тоже появился маленький Рекорд, на экране которого крепили специальную плёнку, чтоб сделать изображение цветным.

Очень ярко запомнился приход в наш дом стиральной машины. Семья была большая. Стирали в корыте, тёрли бельё намыленное мылом на специальной доске. В выварке кипятили белое, чтобы лучше отстирать, постельное подкрахмаливали. Процесс стирки отнимал много времени.

У соседей начали появляться стиральные машины, заговорил о ней и отец. Мама долго отказывалась, денег лишних не было, стоила машина дорого.

Отец был более прогрессивным человеком. Видимо, жалко было ему жену, и как-то с зарплаты, ничего не говоря, привёз это стиральное чудо домой.

Машина была в виде бочки с валиком для выкручивания. До сих пор помню первую стирку. Нагрели три ведра воды, стиральную машину поставили в зал, чтоб всем было видно, как она стирает.

Порошки тогда были простые: Лотос, Нептун, Кристалл… Залили горячую воду в машину, насыпали порошка, вбросили первую партию белого белья. В машине был часовой механизм, который надо было завести на определённое число минут. Завели, включили, колесо мотора закрутилось, приводя в движение воду и бельё. Сидим, ждём. Мы отдыхаем, а машина работает. Когда она остановилась, специальными деревянными щипцами достали по очереди белое бельё и выкрутили, пропустив через валик.

Загрузили следующую партию, включили машину снова. А в это время мама уже с восхищением давала оценку постиранному, предварительно всё развернув и просмотрев:

— Надо же! Чисто! Так быстро и хорошо постирала! Ну и глупая я была, что отказывалась от такой важной вещи.

Вот так и это чудо прогресса появилось в нашем доме. Это был 1967 год.

Телефон в нашем доме был всё время, сколько я себя помню. Он был служебный, его поставили папе. Но он был единственный в округе, поэтому звонить к нам шли все, кому было надо. Вызывали скорую, постоянно заходила вызывная из локомотивного депо, чтоб позвонить и взять фамилии машинистов и помощников, которых требовалось вызвать на работу.