Любовь и Тьма

Так началось дело, которое привело его к полному разорению и уничтожило его самого, как это предвидела некогда его жена, имевшая, видимо, основания так предполагать. Отец уехал на южный мыс континента, где эти животные водились в изобилии, и, вложив в дело большую часть своего состояния, приступил к строительству бойни и холодильных установок. Когда все было готово, из арабских стран был прислан мусульманской религиозный деятель с задачей строго следить за ходом работ, чтобы они велись в точном соответствии законам Корана. Обратясь лицом к Мекке, он должен был молиться за каждую убиенную овцу и проверять, чтобы она была обезглавлена одним ударом, а ее кровь стекла согласно правилам гигиены, предписанным Магометом. После освящения, помывки и заморозки туши должны были быть перевезены самолетом к месту назначения. В первые недели все исполнялось с соответствующей строгостью, но вскоре имам утратил свой первоначальный энтузиазм. Ему не хватило стимулов. Никто вокруг не понимал важности того, что он делает, никто не говорил на его родном языке и даже не читал Священной Книги. Наоборот, его окружали подлые иностранцы: пока он монотонно молился по-арабски, они посмеивались себе в бороду и постоянно позволяли себе насмешливые, непристойные жесты. Ослабленный холодным климатом, ностальгией и культурными различиями, он вскоре сник Обладая практической сметкой, Эусебио Бельтран посоветовал ему, чтобы не останавливать работы, записать молитвы на переносной магнитофон. С этого дня разложение имама стало видно невооруженным глазом. Его недуг принял тревожные размеры: он перестал появляться на бойне, стал предаваться праздности, игре, сну и распитию алкогольных напитков, — все это было запрещено его религией, однако у каждого есть свои недостатки, как и говаривал его хозяин, пытаясь утешить его, когда тот сокрушался о своем человеческом ничтожестве.

Негнущиеся и холодные, как лунные камни, овечьи туши увозили в Аравию, но никто не знал, что их нечистоты не выводились через яремную вену, а вместо обязательных мусульманских молитв магнитофон наяривал болеро и ранчеру. Дело не обернулось бы серьезными последствиями, если бы арабское правительство не послало, без предварительного уведомления, уполномоченного для проверки южноамериканского компаньона В тот день, когда уполномоченный побывал на месте происшествия и установил, как постыдно нарушались принципы Корана, был положен конец блестящей сделке по убою барашков, а Эусебио Бельтрана и горемычного магометанина затянуло в горький водоворот раскаяния. Однако в то время никакого желания вернуться домой у Эусебио Бельтрана не возникало, хотя накопилась гора замороженных туш, не подлежащих продаже: на рынке его страны они спросом не пользовались. И тут он показал себя во всем блеске. Он привез туши в столицу на грузовике и стал развозить их по бедным кварталам, раздаривая их самым нуждающимся. Он был уверен, что, задетые его благородством, его примеру последуют другие оптовые торговцы и отдадут неимущим часть своих продуктов. Он мечтал, что к цепочке солидарности примкнут булочники, зеленщики, владельцы рыбных и продовольственных магазинов и кондитерских, продавцы риса и карамели, импортеры чая, кофе и шоколада, производители консервов, ликеров и сыров, — короче говоря, все, без исключения, промышленники и торговцы выделят часть своих прибылей, чтобы избавить от голода безработных, вдов, сирот, бездомных и других несчастных Но ничего подобного не случилось. Мясники расценили его жест как шутовскую выходку, а остальные просто проигнорировали. Но несмотря ни на что, он продолжал свой поход; тогда ему начали угрожать расправой, утверждая, что он разоряет честных торговцев и подрывает их авторитет. Ему навесили ярлык коммуниста а это еще более усугубило нервное расстройство Беатрис Алькантары: у нее хватало стойкости, чтобы терпеть экстравагантные выходки своего мужа, но выдержать такое опасное обвинение она была не в силах. Прямо из грузовика с печатными плакатами на бортах и с громкоговорителем, оповещающим о его инициативе, Эусебио Бельтран раздавал бараньи ножки и грудинку сам лично. Но вскоре его окружили полиция и платные погромщики. Конкурирующие предприятия решили свести с ним счеты. На него обрушились град издевательств и угрозы о расправе, а жена стала получать анонимки непостижимо гнусного содержания. После показа по телевидению «Мясной лавки филантропа», когда очередь нищих превратилась в не поддающуюся никакому контролю толпу, терпению Беатрис Алькантары пришел конец: она высказала мужу в лицо все накопившиеся за их совместную жизнь обиды и упреки. Эусебио ушел, чтобы никогда не вернуться.

— Франсиско, я никогда ничего не выясняла об отце: считала, что он сбежал от матери, от кредиторов и от проклятых, гниющих овец, так и не нашедших применения, но сейчас я сомневаюсь во всем, — сказала Ирэне.