Любовь и случай

Яичница встала в горле комом:

– Вы серьезно?

– Да, мне нотариус перезвонил – мужчина кивнул на телефон и напомнил: – у вас еще двадцать минут на сборы.

Быстро доев то, что было на тарелке, Катя вернулась в ванную. Белье, костюм, легкий макияж, пучок из волос на затылке, маленькие сережки, мобильник …

– Александр! – Катя высунулась из ванной и увидела, что мужчина укладывает бумаги в портфель.

– Что такое? – немного рассеяно спросил он, отодвигая чуть дальше какой-то документ.

– У нас нет колец!

Мужчина почему-то взглянул на свою руку, потом на Катю:

– Думаете это важно?

– Вам, наверное, нет, – женщина вышла из ванной, немного нервно поправляя сумочку, – но если мы хотим создать впечатление давно запланированного мероприятия…

– Вы правы, – мужчина тут же принялся решать поставленную задачу, – придется по дороге заехать в ювелирный. Вы знаете, свой размер?

– Знаю, – Катя ощущала себя захваченной жестким и стремительным вихрем по имени «Александр» и как мудрая женщина не сопротивлялась.

Они все успели! В медцентре их задержали всего на полчаса. В интернате пришлось ловить сонную «психологиню», вручать кофе и просить «срочно-срочно». Кольца купили в только открывшемся торговом центре возле самого здания опеки.

Катя сама надела тонкий золотой ободок и почти забыла о нем, зато Александр периодически крутил свой символ семейной жизни. Перехватив взгляд женщины, пояснил:

– В горах украшения на руках не носят, можно без пальцев остаться.

– Не волнуйтесь, мужчины вообще редко кольца носят, – успокоила его Катерина, – получите опеку и снимете.

– Да, – неожиданно помрачнел мужчина и больше они не разговаривали до самого кабинета.

Комиссия представляла собой пяток женщин «глубоко за сорок» и одно скучающего мужчины лет сорока. На столе, возле пожилой блондинки в строгом зеленом костюме высилась стопка пластиковых папок с непонятными пометками и яркими маркерами.

– Добрый день, – сдержано поздоровался Александр.

Ему кивнули на стул, а мужик из комиссии проводил заинтересованным взглядом Катерину, вставшую за спиной мужа.

Одну из папок открыли, раздали по рукам какие-то бумаги. Лениво просмотрев их блондинка начала задавать вопросы:

– Почему вы решили взять ребенка? Не надеетесь завести своих?

– У меня есть сын, – немного растерянно ответил Александр.

– Курите? – вопросила шатенка с желтоватым лицом, сверля Катю злыми карими глазами.

– Курю, иногда, – повинился мужчина, наблюдая за комиссией в целом.

Ему казалось, что эти люди собрались здесь только для того, чтобы запретить, не отдать ему маленькую Светочку. Поэтому они сверлят его тяжелыми взглядами, подозревают во всех смертных грехах и с кривыми усмешками вычитывают справки, предоставленные его бухгалтерией. Вопросы клевали его со всех сторон, и видный мужчина сжимался, ерзал, словно в попытке увернуться, старался стать меньше, чтобы не сделали больно:

– А почему вы расстались с первой супругой?

– Вы видитесь со старшим ребенком? Поддерживаете его материально?

Он вздрогнул только тогда, когда они переключились на Катерину. Она краснела, бледнела, но держалась стойко.

– А вот скажите, Александр… – мужик сделала постную мину и, глянул в бумаги, – Валерьевич, почему вы так поспешно оформили брак с Екатериной, гм, Сергеевной?

– Мы давно собирались пожениться, – неторопливо ответил Александр, стараясь не выдать разгоравшегося в нем гнева.

Он уже взял себя в руки, вспомнил правила ведения переговоров и запретил себе торопиться и нервничать. Он лучше многих знал, какие последствия могут иметь страх и паника. Запретив себе бояться, он вдруг разозлился: кучка старых клуш! Как они смеют обижать женщину? Его женщину?

Он выпрямился и холодно отчеканил:

– Не знаю, чего вы пытаетесь добиться, дамы и … – пауза прозвучала четко, – господа. Мы хотим взять этого ребенка под опеку, выполняя давний долг дружбы. Девочка будет жить в семье, государству не придется тратить деньги на ее воспитание и образование. У нее появится шанс стать полезным членом общества, неужели вы хотите этому помешать?

Женщины дружно замолчали и поджали губы, а мужик вообще отвернулся, сделав вид, что просматривает что-то в папке. Неожиданно из самого дальнего угла раздался мягкий грудной голос:

– Думаю, пора заканчивать, девочки.

Тетки раздвинулись, открывая ошеломленным ответчикам пожилую очень полную женщину с простой гладкой прической и красивым мягким лицом.

– Итак, Александр Валерьевич, Екатерина Сергеевна, разрешение на опеку Рыжик Светланы Андреевны получено. Подождите в коридоре, вам передадут бумаги.

Александру и Екатерине показалось, что их выпустили в небо, как два гелиевых шарика. Они не помнили, как оказались в коридоре. Там в порыве чувств они обнялись, не обращая внимание на неудобную трость, сумку и папку с бумагами.

– Ура! – тихонько сказала Катя, улыбаясь.

– Ура! – подхватил Александр.

Минут через двадцать вышла «секретарь» – та самая блондинка, сидящая возле Эвереста папок. На этот раз она показалась Александру просто немолодой усталой женщиной, а вовсе не гарпией, жаждущей его крови.