Любовь и магия — 2

Савелий нашелся в одной из подвальных аудиторий не самого приятного вида. Без окон, с земляным полом и кучей шкафчиков с заспиртованными образцами какой-то нежити. Увидев замершую на пороге элементалистку, он вопросительно приподнял брови и подошел.

– Лора? Что-то случилось?

– Нет, – Лорана мотнула головой, а потом нерешительно промямлила: – Я просто шла мимо и… тебе помочь не нужно?

– Помочь? – На лице Савелия отразилось искреннее недоумение. – Чем?

– Ну, ты ведь говорил, что наши профессии сходны. Вот я и подумала… – Девушка замолкла, чувствуя себя совсем глупо.

Подумать только, прийти самой! Без подготовки и даже минимального плана действий! О чем она только думала?

«Я точно заболела или сошла с ума», – поняла Лорана, а потом вздрогнула от неожиданно обхвативших плечи теплых, заботливых рук.

– Лора, у тебя все в порядке? – с беспокойством уточнил Савелий.

И она, не выдержав взгляда некроманта, опустила голову.

– Нет. Да. Я… если честно, сама не знаю, почему пришла, – выдавила Лорана. – Я не блондинка, и волосы у меня короткие. К тому же ты не любишь навязчивых…

Мужские пальцы легко коснулись ее губ, заставляя замолчать, а потом скользнули к подбородку, приподнимая лицо.

– Ну почему же, – склоняясь к ней, неожиданно мягко прошептал Савелий. – Одну, как оказалось, все же люблю.

Королевская сваха (Екатерина Рысь)

В тот день регент Виттен рю Мальвей пребывал в очень плохом настроении. Новые туфли лорда немилосердно жали, любимая ручная крыса Шишечка хворала, а министры, и в обычные дни не отличавшиеся расторопностью, вели себя так, будто нахлебались воды из мутной лужи и разом занемогли желудками.

И, конечно же, его высочество принц Иллиан совсем не стремился облегчить жизнь своему опекуну и по совместительству родному дяде. Какое там! В этот раз сквернавец постарался от души: еще не позавтракав, неугомонный довел пятерых девиц до обморока, трех дам в самом расцвете сил – до слез и одну почтенную матрону – до истерического припадка. Теперь жертвы пакостника косяками шли к регенту с жалобами и требованиями примерно наказать юного негодяя, а виновник переполоха знай себе грыз фисташки и в ус не дул.

Лорду-регенту очень хотелось заскрипеть зубами, но это было крайне некуртуазное, низкое желание. Приходилось сдерживаться, напоминать себе об ответственности перед подданными и необходимости держать лицо. Самогипноз помогал слабо – сидящий напротив него племянник одним своим видом вызывал в рю Мальвее праведный гнев и яростное негодование.

Его высочество безмятежно улыбался, лениво покачивал ногой в начищенном до блеска сапоге и ни в чем не раскаивался! Тяжелые взгляды опекуна не производили на Иллиана ровным счетом никакого впечатления. «Ни стыда, ни совести, – мрачно подумал рю Мальвей и почесал крысе Шишечке животик. – Весь в отца! Разврат, дурманная трава, вальсы!»

– Зачем, – вопросил наконец регент, осознав, что грозные взоры не оказывают на принца желаемого воздействия, – прилюдно навел ты на алету Торию оголительные чары? Репутация девы погублена, и семья ее требует возмездия!

Крыса пискнула и дернула лапкой. Принц, оглядев насупившегося дядюшку, засиял. У рю Мальвея разом заныли все – даже вставные! – зубы.

– Вот это новость! – прижал ладонь к сердцу престолонаследник. – У алеты Тории была репутация? Не знал!

Лорд-регент побагровел. В висках у него застучало – очередная мигрень давала знать о своем скором приближении.

– Тупица! – сдержанно рявкнул рю Мальвей, и Шишечка, не любившая громких звуков, страдальчески пошевелила хвостиком. – Отвечай как следует! Давно у нас в королевствах восстаний не случалось – так послали боги подарочек!

Принц заломил бровь и сделал вид, будто оскорбился.

– За что вы так со мной, дорогой дядюшка? – чуть дрогнувшим – от смеха! – голосом спросил он. – К чему кричать? Даже ваш хомячок перепугался, что уж говорить обо мне!

Если бы лорд-регент был драконом, он бы в этот момент не выдержал и чихнул на Иллиана огнем. Прицельно, чтоб уж наверняка изничтожить в пыль. С политической точки зрения такой поступок, конечно, был неприемлем, с экономической тоже, но чисто по-человечески… Несколько сладких секунд Виттен рю Мальвей представлял себе потрескивающие головешки на месте своего племянника, а потом с неохотой вернулся в суровую действительность.

Действительность сидела напротив него, гнусно усмехаясь, и сплевывала в раритетный письменный прибор фисташковую скорлупу.

– Шишечка – крыса! – прохрипел регент, узрев такое непотребство. – Дордонская длинношерстная!

Принц в безмолвном удивлении поднес ко рту пальцы – мол, неужели? Не может быть! В глазах юноши плясали чертики.

Рю Мальвей с трудом вдохнул, потом медленно выдохнул – ему остро захотелось прибегнуть к крестьянским методам воспитания и самолично отхлестать царственного отрока розгами. Свою крысу регент любил нежной любовью – в конце концов, это было единственное существо при дворе, которое не умело кляузничать и интриговать! – и Иллиан о чувствах дядюшки был хорошо осведомлен.

Паршивец.