Любовь и ежики

– А вот по словам Топоркова, все эти люди получили какие-то письма, которые заставили их сюда приехать, – сказала Инна.

– Вот бы узнать, что было в этих письмах! – воскликнула Мариша. – И хорошо бы взглянуть на само письмо. Хотя бы на одно из них. Я только и поняла, что все письма были анонимные. Но этого мало.

– Мало, – согласилась Инна.

– Вот и нужно нам с тобой увидеть само письмо, – сказала Мариша. – А еще лучше его прочесть.

– Сама об этом же мечтаю, – призналась Инна. – Но вся беда, что Топорков письма изымает как вещественные доказательства.

– А кто из нас еще к нему на допрос не ходил? – живо прикинула Мариша.

– Только вон тот седовласый господин, – тихо ответила Инна, кивая в сторону диванчика, где в одиночестве примостился неизвестный подругам мужчина. – Ему стало плохо с сердцем, и он отпросился немного полежать.

– Но сейчас его, видимо, отпустило, – заметила Мариша. – Раз он присоединился к остальным и ждет своей очереди для допроса.

Подруги переглянулись и разом решили, что ни за что нельзя позволить Топоркову изъять последнее анонимное письмо, находящееся, по всей видимости, у седовласого господина. Поэтому подруги резво подскочили к пожилому господину и не без некоторого труда – он, видите ли, пригрелся у камина – увлекли его подальше от комнаты, которую Топорков временно переоборудовал в кабинет для допросов.

– Вы ведь дядя Галины? – наудачу спросила у седовласого мужчины Мариша.

Но, как всегда, ей повезло.

– Как вы узнали? – поразился мужчина, не отрицая своего родства с бывшей женой Павла.

– Фамильное сходство, – соврала Мариша, которая понятия не имела, как выглядела при жизни Галина. – Вы с Галиной просто очень, очень похожи.

– Да, я ее дядя по отцовской линии, – признался мужчина. – Думаю, что милиция быстро разберется, кто здесь кто. Так что тайны из своего имени я делать не собираюсь. Позвольте представиться – Владимир Иванович Орехов.

Девушки, в свою очередь, тоже представились.

– А что случилось с вашим братом? – спросила Мариша. – Почему он сам не смог приехать? Он снова заболел?

– Вы сами ответили на свой вопрос, – грустно кивнул Владимир Иванович. – После смерти племянницы брат стал сдавать. Только вот это письмо поддержало его силы. Он позвонил мне и буквально умолял поехать с ним. Я человек одинокий, мне отпрашиваться не у кого. Детей у меня нет, Галина была нашим общим ребенком. Мы все так ее любили! Я и подумал, что обязан съездить с братом. Но увы, по дороге выяснилось, что дух моего брата все-таки сильней, чем его плоть. И вместо заказника мне пришлось отвезти брата в больницу.

– И?.. Простите, он жив?

Владимир Иванович грустно улыбнулся.

– Врачи сказали, что ему осталось жить не больше месяца. Сердце очень изношено. Тахикардия и стенокардия просто чудовищные. Сосуды у моего брата тоже в ужасающем состоянии. Врачи просто удивлялись, как он до сих пор живет. Разумеется, брат знал о состоянии своего здоровья. Он позвал меня к себе в палату и заставил поклясться, что я отомщу этому мерзавцу, как он называл Павла, за Галину.

– И вы согласились? – затаив дыхание, спросила у него Инна.

– На такие вопросы я вам не отвечу, – сказал Владимир Иванович.

– И не надо, – поспешно сказала Мариша. – Вполне достаточно того, что вы здесь. А раз вы тут, значит, собирались выполнить последнюю просьбу вашего брата.

– Все это письмо! – с досадой воскликнул Владимир Иванович. – Мой брат уже почти оставил эту ужасную мысль о мести. Здоровье не позволяло. Но тут… Он словно заново пережил то ужасное время, когда Галочка…

И тут голос его прервался. Похоже, дядя и в самом деле нежно любил племянницу.

– Кстати, о письме, – осторожно сказала Инна. – Все только и твердят что об этих письмах, из-за которых они тут. Нельзя ли и нам на него взглянуть?

– Вы что, хотите сказать, что не получали таких же писем? – удивился Владимир Иванович.

– Нет, – покачали головами подруги. – Мы тут по личной инициативе. У нас подруга вышла замуж за Павла.

Владимир Иванович не стал бесполезно повторять подругам о том, что личная инициатива не всегда бывает полезна. Кажется, он все понял. Но за письмом в карман полез довольно охотно и, покопавшись в кармане, достал его.

– Вот, читайте, – сказал он подругам.

Подруги вцепились в письмо с двух сторон, но оно их откровенно разочаровало отсутствием почерка. Письмо было написано печатными буквами синей шариковой ручкой и содержало в себе всего одну строчку, информирующую, что Павла Аистова можно застать в заказнике «Лесное», где он будет жить крайне уединенно, и с ним легко можно будет потолковать о прошлом. Подписи не было, вместо нее были нарисованы то ли голубиные, то ли аистовы крылышки.

– Очень милая картинка, хотя и не совсем понятно, при чем тут крылышки, – сказала Инна. – Хотя, может быть, писавший намекал на фамилию Павла.

– Я тоже не очень понял, в чем тут дело, но мой брат был уверен, что Павел – настоящий дьявол. А это письмо послали некие люди, которые объединились в своеобразный союз, чтобы не позволить Павлу и дальше измываться над беззащитными женщинами, попавшими в плен его чар.