Любовь. И более…

Игорь Викторович был доволен собой. Снова прошла успешная сделка, в результате которой удалось вывести из России очередной миллиард долларов. И хотя этот миллиард не весь принадлежал ему, Игорь Викторович чувствовал себя счастливым и богатым человеком. Сейчас на нём был надет легчайший, вточенный в небезупречную фигуру костюм. Он шил два-три таких в год не из любви к моде, а в соответствии с требованиями, установленными в том сословии, к которому с некоторых пор имел честь принадлежать, – непременно в «Императорском портном», известном не только на Британских островах, но и во всей Европе. Истинное наслаждение ему доставлял процесс придирчивого выбора ткани из тысячи (да-да, тысячи!) лучших английских и итальянских образцов, а затем – осознание того, что его костюм шьют в Лондоне лучшие мастера по одному из полутора тысяч лекал в пределах его стандартного 54-го размера.

Но сегодня он был счастлив вдвойне – в обществе новой очаровательной переводчицы из торгового представительства. Девушка соответствовала всем стандартам его придирчивого вкуса. А в женской красоте Игорь Викторович разбирался не хуже, чем в дорогом антиквариате, коллекционированием которого занимался ещё с самой своей далёкой советской молодости. Впрочем, антиквариат был его увлечением – хобби, так сказать. А вот женщины…

Они пили вино. Много вина, чем-то закусывали, болтали о жизни в далёкой России, о политике, о моде и о всякой чепухе. Он не сводил с гостьи восхищённого взгляда, часто повторяя: «Ульяночка, с вас непременно надо картины писать! Непременно!». Потом они танцевали под тихую музыку, льющуюся из большого музыкального центра. Ульяна прижималась к седовласому хозяину квартиры упругой грудью, томно и глубоко вздыхала, отводя в сторону волнующий взгляд. Её огромные серые глаза подёрнулись поволокой загадочности, а яркие чуть полноватые губы приоткрылись, готовые выдохнуть долгожданное «Да!». Он был по-настоящему трепетно счастлив. Уже не контролируя ситуацию, Игорь Викторович, не спросив разрешения, стал непослушными пальцами одну за другой расстёгивать пуговицы кофточки на груди гостьи. Она не сопротивлялась, отрешённо глядя в сторону и позволяя ему делать это. Затем он нащупал на спине красавицы непрочную застёжку и без труда расправился с ней. Его глазам испуганно открылась высокая девичья грудь. «Какая у вас кожа!», – выдохнул он, задохнувшись в поцелуях. Ульяна, отдаваясь власти его рук и губ, как неопытная девочка, вздрагивала от каждого прикосновения к её соскам и испуганно шептала: «Прошу вас, не надо, Игорь!». У Игоря Викторовича застучало в висках, испарина выступила на совершенно лысой голове, руки заходили ходуном. И уже не в силах выдерживать эту сладостную пытку, он крепко прижал к себе Ульяну и поцеловал в полураскрытый рот. От прилива чувств у него закружилась голова, и предметы поплыли куда-то…

– Нам надо выпить, – предложила она, мягко освобождаясь от крепких мужских объятий и поправляя кофточку.

Игорь Викторович с улыбкой доброго господина поставил на стол новую бутылку и посмотрел на очаровательную гостью:

– Попробуем, так ли прекрасно это ваше «Вёвь Клико»? А после – прохладный душ. Вместе…

– Игорь, а мне говорили, что у вас большой дом, – непосредственно вздохнула Ульяна, глядя на то, как неумело Игорь Викторович снимает пробку. – А чья эта огромная квартира?

– Дом у меня есть. И не один… Вы извините, Ульяночка, руки от волнения не слушаются… и я привык, что этим занимается прислуга… – Игорю Викторовичу с трудом удалось удержать пробку с бутылки французского шампанского. Он делал это с большой осторожностью, но часть жидкости, под давлением вырвавшаяся из горлышка, попала на скатерть. Лицо хозяина квартиры передёрнула гримаса недовольства: – Ай – ай! Ну, ничего, и нам осталось… – Он стал разливать пузырящееся шампанское по фужерам. – А эта скромная квартира тоже моя. Я иногда использую её для бизнеса или приёма гостей. Тут шесть комнат и большая ванная.

– А какой-нибудь свой дом вы мне покажете? – Ульяна взяла со стола один из наполненных фужеров.

– Конечно, моя дорогая! За вас! – Игорь Викторович поднял свой фужер, поднёс его к губам, но успел сделать лишь пару глотков, сдавлено вскрикнул, выронил фужер, схватился руками за горло и замертво упал на пол. В его широко открытых глазах застыло безмерное удивление.

Убедившись в отсутствие пульса у хозяина, Ульяна приложила к уху трубку мобильного телефона и произнесла одно слово:

– Жду.

Через несколько минут она, одетая в пальто, подошла к большой входной двери и открыла замок. Ещё через минуту без предупреждения в коридор уверенно вошли двое крепких мужчин в расстёгнутых коротких чёрных куртках. Она ждала их появления в глубине квартиры в гостиной, сидя на диване рядом с лежащим у её ног остывающим трупом.

– Можешь идти, – произнёс один из вошедших по-русски.

– Жидкость попала на скатерть, – коротко бросила Ульяна и направилась к двери.

– Понятно, – услышала она у себя за спиной.

Ульяна спустилась на лифте. Отворив кодовую дверь подъезда, она вышла в ночь и растворилась в ней…