Любовь горца

Наконец он протянул руки и прижал ее к себе, прильнул к ее губам в жгучем поцелуе. Он как будто заклеймил ее своим жаром, потом отодвинулся и посмотрел на нее сверху вниз.

– Я сделаю тебя своей женой! – проговорил Лиам.

Эти слова застыли в воздухе, и Филомена тоже замерла. Ведь она только что овдовела… и, кроме того, с ней связан страшный скандал. Весь Лондон знает, что она была в сумасшедшем доме. Что она бесплодна. Если он на ней женится, то лишится положения в обществе. Из нее вышла плохая виконтесса, как же она может стать маркизой?

Лиам стиснул объятия, будто испугался, что она убежит.

– Я знаю, меня трудно любить, Мена. Со мной трудно жить под одной крышей. Я – несносное животное со знаменитым тяжелым характером. Но хочу, чтобы ты знала, что скорее я дам отрезать себе руку, чем ударю тебя. Я убью себя, но не нанесу тебе вреда. Не бойся меня, Мена!

Сердце Филомены растаяло в груди:

– Ты думаешь, я поэтому колебалась?

– Помню, как ты боялась собственной тени, когда приехала в Рейвенкрофт. А теперь ты говоришь, что обстоятельства оторвали тебя от себя самой, но теперь, я думаю, ты знаешь, кто ты. Я не отберу у тебя твою волю, таким мужем я не стану. Я не собираюсь тобой командовать. Твоя жизнь, твои желания будут только твоими. Но я хочу завладеть твоим сердцем, твоим телом и душой. Ты же видишь, я своим сердцем не владею, но и себя не теряю. Мной владеешь ты, Мена. Я никогда не буду повелителем твоей воли, но ты, безусловно, владеешь моим сердцем. И я сделаю тебя повелительницей клана Маккензи!

Чтобы остановить поток слов, Филомена приложила дрожащий пальчик к его губам. Она не могла больше слушать, потому что ее сердце готово было разорваться. Сейчас, ночью, он предлагал ей фантазию, но, когда взойдет солнце, наступит реальность.

– А Рианна и Эндрю? А то, что я бесплодная и опозоренная женщина? Ты должен об этом подумать, прежде чем предлагать мне руку и сердце.

Лиам поцеловал ее пальцы и улыбнулся – эта улыбка стерла годы с его сурового, обветренного лица.

– Для начала многие будут думать, что с твоей стороны безрассудно выходить замуж за Демона-горца.

Вопреки ситуации, Филомена почувствовала, как в груди закипает смех.

– Мои дети любят тебя, Мена, – продолжал он. – Им, как и мне, очень повезло, что в их жизни появилась ты. Даже если у меня не будет от тебя детей, у меня будешь ты.

– О Лиам! – выдохнула Филомена, не имея сил выразить свою радость.

– К тому же под этой крышей найдется достаточно представителей рода Маккензи, чтобы передать им титул, даже если он не перейдет к Эндрю, – сухо сказал Лиам.

– Я тебя люблю, – вырвалось у нее, потому что больше она не могла сдерживаться. – Мне казалось, я тебя потеряла, и это было непереносимо. Это единственное, после чего я бы не выжила.

– Ты меня не потеряешь, – поклялся Лиам. – Солнце встанет на западе, если я перестану тебя любить, моя дорогая Мена.

И он склонил голову, чтобы нежно поцеловать ее в губы.

«Моя Мена» – так он ее назвал. На это имя она всегда будет откликаться. Теперь она по-настоящему знала, кто она, и с надеждой смотрела в будущее, желая узнать, кем они будут. Вместе.

Эпилог

Замок Рейвенкрофт-Кип, Уэстер-Росс, Шотландия

Конец октября 1882 года

Четыре года спустя

– Убери от меня свои грязные руки, Уильям Грант Руарид Маккензи, иначе мы не успеем помыться и встретить поезд, на котором приедет Эндрю, – строго сказала Мена Маккензи и шлепнула мужа по рукам, которыми он обнимал ее талию и норовил добраться до груди.

– А мне показалось, леди Рейвенкрофт, что вам нравится, когда я грязный, – сказал Лиам, стоя у нее за спиной, в то время как она собирала бумаги со стола в офисе винодельни.

Он наклонился и губами прошелся по ее обнаженной шее, отчего по всему телу Филомены пробежала знакомая дрожь.

– Мы пошлем Джани встретить поезд, – пророкотал Лиам, покусывая ее ухо так, что она мгновенно намокла от желания.

Филомена знала, что она увидит, если повернется. Мускулистого хайлендера, испачканного сажей, только что вернувшегося из винодельни, где он обжигал на открытом огне дубовые бочки. Его мускулы были твердыми от тяжелой работы в течение целого дня, а темные глаза горели вожделением. Она наверняка поддастся его мужскому обаянию и уступит соблазну, если повернется, поэтому она сделала единственное, что могло спасти не только ее женское достоинство, но и ее время. Она позвала нового начальника винодельни Рейвенкрофт, вернее, начальницу, чей кабинет находился на другой стороне холла.

– Рианна!

Муж зарычал и шлепнул ее по заду, но потом отступил на приличное расстояние от жены. В холле послышалась возня, а потом тяжелые шаги.

– Ты мне за это заплатишь! – пригрозил лэрд.

– Обещаешь? – Филомена кокетливо улыбнулась через плечо, когда дверь ее офиса распахнулась и в комнату влетела довольно растрепанная Рианна, убирая рассыпавшиеся кудри в прическу.