Любовь до гроба

Через полгода предстояли выборы депутатов областного Законодательного Собрания. Андрей решил в них участвовать, благо кое-какой опыт ведения избирательных кампаний приобрёл. Вместе со своим штабом подобрал округ, где мог бы оказать реальную помощь жителям, нашёл спонсора, готового поддержать его инициативы финансово, составил график встреч с избирателями.

Главным соперником Недогонова оказался председатель общественной организации «ЖКХ-контроль» Савельев. Но команда Андрея надеялась на успех: их спонсор пообещал построить в микрорайоне современную модульную газовую котельную вместо старой, работающей на мазуте. Жители многоквартирных домов, многие годы страдающие от недостатка тепла в квартирах, горячо поддержали это предложение.

Всё шло нормально. Штаб Андрея, наученный горьким опытом, тщательно оформил подписные листы, сам кандидат заручился поддержкой муниципальных депутатов, чтобы пройти так называемый муниципальный фильтр, и вскоре был зарегистрирован избирательной комиссией. Андрей стал готовить проект новой котельной, подал заявку в горадминистрацию на выделение участка под застройку. И вдруг за неделю до окончания приёма документов появился ещё один претендент на депутатский мандат – сын заместителя губернатора области предприниматель Морозов.

И вот тут пошёл такой накат на Андрея – наглый, циничный! Микрорайон завалили листовками, в которых Недогонов изображался вражеским агентом, посланным забугорными хозяевами для того, чтобы изнутри дезорганизовывать российскую власть и разваливать экономику. Писали, что зарплату он получает в долларах, которые ему каждый месяц привозят из-за границы чемоданами. Что строительство котельной горадминистрация ему не согласовывает, так как с вводом её микрорайон накроет экологическая катастрофа.

Андрей пытался опровергать этот бред, но местные типографии отказались печатать его листовки. Те же, что ему удалось изготовить в частных издательствах, кто-то старательно уничтожал, изымая из почтовых ящиков. Потом появилась газета, якобы выпущенная самим фондом, где Андрей признавал критику, каялся и обещал исправиться.

Однажды охранник передал ему толстый конверт. Изучив находившиеся там документы, Недогонов чуть не свалился с кресла. Это была информационная бомба!

Спустя несколько дней газета фонда опубликовала статью-расследование, объектом которой стал заместитель губернатора Морозов. Оказывается, он помогал местному предпринимателю в незаконном возврате НДС. Речь шла о десятках миллионов рублей. В качестве благодарности за оказанную протекцию Морозов получил два коттеджа – для собственной семьи и любовницы. Уже три года высокопоставленный чиновник живёт, не регистрируя строение, чтобы не платить налоги. Кроме того, газета обнародовала сведения о переданных Морозову откатах – в рублях и валюте и о том, что Морозов-младший незаконно зарегистрирован в качестве кандидата в депутаты областного парламента: у него имеется незадекларированная собственность за рубежом – две квартиры, в Испании и Италии, а вся прибыль от работы его комбината, который функционирует с сорокапроцентной долей государства, выводится в офшоры, при этом в модернизацию предприятия вот уже пять лет не вкладывается ни рубля.

Вечером того же дня в редакцию нагрянула бригада следственного комитета. А наутро Морозов-отец попросился в отставку по состоянию здоровья (типичная для таких случаев формулировка). Ещё через день избирательная комиссия, внимательно изучив поданные материалы, аннулировала своё решение о регистрации Морозова-сына кандидатом в депутаты облпарламента.

* * *

…Придя на работу, Сергей стал просматривать приготовленные накануне документы. И тут затренькал мобильник. Он взглянул на дисплей – высветился номер Недогонова.

– Привет, Андрей, – откликнулся Панин.

Но голос в трубке был женский. Звонила сотрудница фонда. Сказала, что шефа увезли на «скорой», и сейчас он в коме.

– Что произошло?

– Не знаю. Мы сами в шоке. Пришёл на работу, выпил кофе, и через час ему стало плохо. Ваш телефон был в списке его контактов с пометкой «на случай ЧП».

– Та-ак. Понял. Я выезжаю.

ЭКСТРАКТ ИЗ СЛЮНЫ ЕНОТА

– Вера Павловна допивала чай из любимой фарфоровой чашки. Вместительная, с замысловатым зелёным рисунком, наверху она имела небольшой скол, но хозяйка дорожила этой посудиной: чашка была лёгкая, почти невесомая, чай в ней долго не остывал, а щербинка на краю совсем не мешала.

– В дверь позвонили. Вера Павловна поставила чашку на середину кухонного стола и пошла в прихожую. «Наверное, Нина Ивановна, соседка сверху», – подумала она и громко спросила:

– – Кто?

– – Из управления социальной защиты населения. Откройте!

– Вера Павловна посмотрела в глазок. За дверью стояли две женщины: одна молодая, чернявая, небольшого роста, другая – высокая, стройная, постарше. Вера Павловна щёлкнула замком и, приоткрыв дверь, поинтересовалась:

– – Вам кого?

– – Вас, Вера Павловна, – ответила та, что постарше. И улыбнулась приветливо, располагающе.

– – Зачем?