Любовь без цензуры (СИ)

- Не раскисай, Ветров надерет задницу кэпу, будь уверена.

- Ты шутишь?

- Ха. Вот посмотришь. Этот засранец нас всех обдирал до нитки, когда папаша урезал ему бюджет.

Чего? Не может быть. Без вариантов.

- Фулл Хаус, - озвучил крупье вскрытые карты Вознесенского.

Я с недоверием посмотрела на Лизку и растолкала зевак, собравшихся вокруг. У Вовы на руках оказались два короля.

Фил как сидел, так и швырнул карты на стол.

Дама. Я разочарованно выдохнула вместе с толпой. С двумя общими дамами – всего лишь сет. Вова ликовал, как Скрудж Макдак. Могла поспорить, что видела в его глазах знак доллара, как бывало в мультфильмах. Мерзко и противно. Вознесенский – мерзкий и противный. Хотелось поскорее забрать Фила и свалить отсюда.

Но едва я успела сделать шаг, как Феликс раздвинул карты, лежавшие одна на одной. И зал взорвался восторженными криками. Две дамы. У Фила было каре. Или квартет, как он называл.

Под тихую ярость Вознесенского мой гаденыш встал и бросил пару фишек местным прилипалам, чтобы те быстро обменяли деньги в кассе.

 - Научись смотреть в глаза, когда сомневаешься, - выдал он Вове контрольный.

Бортпроводники облепили Фила со всех сторон, но он подошел ближе ко мне.

- Как? – Единственное, что я сумела выдавить из себя.

- Фильмы про Джеймса Бонда – мои любимые. Сухой мартини, - обратился он к бармену. – И… взболтать, а не смешивать.

Бармен, не понимающий по-русски ни слова, остановился с открытым ртом. После все рассмеялись.

- Всегда мечтал так сказать.

Ребята еще расспрашивали Фила, как он спланировал ход и не побоялся рискнуть, тот объяснил, что у него на руках оказалась самая сильная комбинация, а жаждущий легкой наживы Владимир потерял бдительность. Феликс так пылко говорил, что я удивилась, когда он замолчал, напоровшись на меня взглядом. А затем и вовсе стрельнул сигарету и вышел. Что-то новенькое.

Я последовала за ним. На улице было больше воздуха и меньше криков.

- Эй, - я не скрывала своего присутствия.

Фил сделал глубокую затяжку и медленно выпустил кольцами дым.

- Ты говорила… я могу тебе доверять. Упрекала в том, что я тебе чего-то не сказал. А сама?

Черт. Я не успела ответить.

- У вас что-то было?

Я замялась. Хотела бы, но не могла солгать.

- Да, но…

- Понятно.

- Фил, это было очень давно.

- Это не повод молчать и выставлять меня идиотом!

Что я могла сказать его удаляющейся спине?

Приехали, блин.

Глава 37

Проснулась я с рассветом. Как почувствовала, что Феликс ускользнул из объятий. Завернулась в простыню и прошла на балкон, где снова застала Ветрова за молчаливым диалогом с сигаретой, обласканного алым светом утренней зари. Что же не так? Ведь вроде бы выяснили перед сном, что в «Чайке» цифры моих любовников его не напрягали. Тут дело явно было в другом. Но в чем?

Я осторожно коснулась голой спины Фила. Мышцы, как под действием тока, натянулись в тот же миг, но он не повернулся. На теле еще виднелись следы ночи, волосы примялись на одну сторону… Боже, он вообще спал сегодня?

- Я могу быть серф-инструктором, - заговорил он хрипло и выбросил окурок вниз. – Телки от меня без ума, а пацаны вроде уважают. Должно получиться.

Я подошла ближе, взъерошила зализанные сном пряди, заглянула в лицо.

- Ты к чему? – спросила, но уже догадывалась.

- Ты можешь работать удаленно. Ведь можешь?

Могла, но не кивнула. Потому что поняла, к чему скатывался разговор.

- Ты же знаешь, что нам нужно вернуться. Мы не можем прятаться здесь вечно, - вымученно сказала я.

Но, судя по ухмылке Фила, вполне могли. Ему нравилось жить на островах в неизменном лете, как минимум потому что здесь не нужно было думать о будущем. В таких экзотических странах приезжие попадали во временную петлю, наслаждались жизнью, сбегая от проблем. Если этот вариант и подходил кому-то, то не мне. Для меня наше пребывание на Пхукете стало невероятным отдыхом. Который, к сожалению, начал затягиваться. И хотелось бы спрятаться здесь надолго, да трусливой я никогда не была.

Фил впился пальцами в бортик, они побелели.

- Я боюсь, что там все может измениться.

С последним сказанным слогом он испуганно посмотрел на меня. Я накрыла его ладони и легко прижалась к нему губами. Потому что нечего было сказать. Я сама боялась не меньше.

Летели мы на Пхукет в полной тишине, не отпуская рук. Каждый в своих мыслях о том, что же нас ждет. И пока Фил так и норовил уткнуться носом мне в плечо, я любовалась сонным мальчишкой и собиралась с силами, чтобы попрощаться с островом, подарившим глоток воздуха, такой необходимый, чтобы принять… любовь.

Утром на пограничном контроле было немноголюдно. Мы встали в соседние очереди и подошли к кабинкам одновременно. Я мечтательно улыбнулась шальным мыслям. Видимо, молодой таец за стеклом принял этот знак на свой счет. Противно захихикал, оголив желтые зубы, ляпнул печать и вернул документы. Паспорт Фила же пограничник рассматривал пристально, перелистывал страницы, изучал.