Любовь без права на ошибку

Владислав Константинович Битов не зря делал столь многозначительное предупреждение. Минут через двадцать в комнату вбежала старшая из женщин, к тому моменту я уже успела узнать от Битова, что это Ольгина мать и зовут ее Марина Павловна, и, оттеснив круглым плечом Влада от моей персоны, сама заботливо подхватила меня под ручку и, придерживая за спину, как инвалида, повела куда-то, приговаривая:

– Идем, милая, за стол, все уже готово, только тебя красавицу ждем. Голодная небось и намучилась, страху-то какого натерпелась, сердешная! Ужас!

Так, причитая ласково, она и проводила меня в столовую, и я увидела огромный стол, заставленный всевозможными яствами, и слегонца даже струхнула, вспомнив предупреждение про Великое Угощение.

На столе уже красовались домашние соленья-варенья, картошечка, щедро посыпанная свежим укропом и исходящая душистым парком, огромное блюдо с маленькими пельмешками ручной лепки, на которых быстро таяли кусочки слезистого масла, тарелки с домашними колбасами и копченостями, нарезанными добрыми кусками, сало, розовеющее бочками тонко нарезанных кусочков, на небольшой деревянной дощечке, на дощечке побольше свежий козий мягкий сыр, зелень огородная большим букетом со свисающими стрелками зеленого лука, огромная фарфоровая миска с кусками пряного тушеного кролика (видимо, готовившегося с утра и как раз поспевшего к столу), посверкивающие шляпками соленые рыжики, сдобренные репчатым лучком и душистым подсолнечным маслом, какие-то еще плошечки и мисочки поменьше…

За столом сидели в ожидании главной героини дня все присутствовавшие ранее и еще новые лица, которых я смутно помнила, в количестве не меньше пяти человек. М-да! Кажется, я попала!

Но после первой рюмки, налитой до краев и поднятой за мое здоровье, меня словно отпустило что-то, тепло разлилось по телу, и не успела я закусить с чувством и смаком, как уже налили вторую и провозгласили тост за то, что все обошлось.

За это я тоже с удовольствием приняла, поддержав компанию. Но на этом решила затормозить и угоститься, не обижая хозяев, кажется, я уже упоминала, что поесть я люблю.

А было божественно вкусно! Я честно пробовала все! Народ расслабился немного, тоже отсутствием аппетита не страдая, да и стресс благополучно исцелился посредством принятия горячительного напитка внутрь. И тут Саша обратился ко мне:

– Василиса, мне очень хочется спросить…

– Ну спрашивайте, – щедро дозволила я.

За столом повисла тишина любопытного ожидания.

– А что вы говорили быку, когда сидели на заборе? – Александр тут же покраснел.

Я, выдержав театральную паузу, чтоб уж точно никто не отвлекался и уровень любопытства дошел до хорошего градуса, порассматривала пельмешку, наколотую на вилку, видом продукта осталась довольна, отправила ее в рот, прожевала и призналась с почти скучающим видом:

– Я объясняла ему, что у нас с ним ничего не получится и ему лучше идти улучшать породу местных коров. Но он почему-то к хорошему совету не прислушался и предпочел долбить башкой забор.

Тишина. Зритель переваривает сказанное. И тут Битов захохотал во все горло, и к нему тут же присоединились остальные. Я продержалась секунд пять и пристроилась к общему веселью.

– А как вы бежали! – ржал Сашка. – Я оглянуться не у-у-успел, а она уже на столбе сидит, обняла его и с Ганнибалом раз-разговаривает!

Дом сотряс новый взрыв хохота.

– Это что! – подхватила я. – А как я летела!

– А на четвереньках, на четвереньках… – хлопал огромной ручищей по столу Захар Кузьмич, проливая смешливые слезы. – Бах, приземлилась и как побежит! Быстро-быстро!

– А как она по лестнице! – утирал лицо Сашка. – Даже ног не видно, влетела и сидит!

– Надеюсь, никто не успел снять это на телефон, – смеялась я.

– А-а-а, черт, – расстроился Битов из-за такого упущения. – Миллион просмотров за два дня в Ю-Тюбе гарантирован!

Под общее веселье и уже на радостях выпили по третьей.

И меня разморило: стало так приятно, сыто, уютно, тепло. Глазоньки закрывались помимо моей воли, и я склонила свою прекрасную головушку на плечо сидевшего рядом Битова и куда-то поплыла…

Есть такие навыки и рефлексы, полученные и закрепленные в экстремальных ситуациях, которые остаются в человеке навсегда и срабатывают в критических моментах на уровне инстинктов. Без участия головы.

Когда Влад и Сашка услышали истошный вопль, требующий немедленно закрыть дверь, первым сработал инстинкт как при крике «Граната!».

Сашок тут же захлопнул дверь, а Влад кинулся к Василисе – убрать с участка наибольшей опасности и уложить на землю, прикрыв собой.

Но для завершения этих действий не хватило пары секунд – дверь отлетела вместе с Сашком, и нечто огромное и черное, боком оттолкнув с дороги Битова, вынеслось скоростным экспрессом из коровника, а Василиса уже удирала во все лопатки, только коса мелькала.