Любовь

Певец ухмыльнулся, а затем неожиданно вскочил со своего места и ушел.

– Он не с той ноги встал, что ли? – прошептала девушка Джихяну, когда за Худжуном уже закрывалась дверь.

– Мы не знаем, насколько ему сейчас тяжело из-за всего случившегося. Нужно попробовать понять его.

Джихян всегда заботился о состоянии Худжуна и знал подробности его личной жизни.

Такая вот тяжелая доля у знаменитостей – ведут себя как хотят, ведь привыкли во всем получать поддержку. Лучше сказать, позволяют себе многое. Гынён понимала, что не может позволить себе многого. Ей оставалось только терпеть выходки Худжуна.

Однако мужчина никогда не сдается и так или иначе проявляет заботу к окружающим людям. Даже к Гынён: незаметно для нее самой он заботится о ней. Поэтому стоит проявить терпение.

Несколько дней спустя в клубе на Хондэ[8] начались съемки рекламы. Продюсер шоу так радовался, что улыбался не переставая.

У рекламы был четкий сценарий. Действие происходило в ночном клубе, где Худжун у барной стойки пил холодное пиво. Затем появлялась Гынён, символизирующая антифанатку, и говорила, будто пиво, которое он пьет, – невкусное. Худжун улыбался и спрашивал, так ли это на самом деле. Гынён с подозрением пробовала то же пиво. Бармен смотрел на девушку с высокомерием. Также от нее требовалось изображать удивление, пока она пила. Затем, вытерев уголок рта ладонью, Гынён соглашалась, что пиво и правда вкусное. На этом реклама заканчивалась. Реклама, которая раскрывала антифаната.

– Разве здесь не должна быть просто фотосессия?

Девушка очень нервничала, пока ей наносили макияж. Ее одели в платье и колготки черного цвета, а сверху в блестящую белую куртку. Такой наряд доставлял девушке дискомфорт.

– Когда ты впервые предстала перед общественностью как антифанат, эта компания все равно предложила контракт Худжуну. Они очень ждут эту рекламу, – радостно произнес Джихян.

Худжун был одет в стиле денди. Заметив Гынён неподалеку, он удивленно посмотрел на девушку.

– Ты в этом будешь сниматься?

– Похоже на то, – холодно ответил Худжун, а затем внимательно осмотрел ноги девушки в коротком платье.

Ей стало не по себе, она уже не представляла, какие гадости он может сказать.

– Ничего так!

Гынён знала эту интонацию. Каждый раз, когда он так отвечал, его явно что-то не устраивало.

– Ну что, давайте снимем отличную рекламу! – крикнул режиссер после того, как все приготовления были закончены.

Заиграла громкая музыка, статисты заняли свои места, а Худжун начал разливать пиво. Пена стекала по стакану.

– Стоп! – крикнул режиссер. – Положите палец на край стакана с пивом.

Где-то такое девушка уже слышала. Чтобы пена не выливалась за края, следует приложить палец.

– Я могу это сделать! Можно? – крикнула Гынён и подняла руку.

Худжун и все присутствующие посмотрели на девушку. Даже музыка затихла. Гынён смущенно опустила руку.

– Повтори, – сняв гарнитуру, переспросил режиссер.

– Я, ну, хочу попробовать. Этот способ.

Гынён облизала большой палец и положила его на стакан. Все как по команде рассмеялись, за исключением Худжуна. Мужчина нахмурился, не понимая, почему он не может пить пиво со стекающей пеной в кадре.

– Что ж, попробуй, если так хочется.

Режиссер рекламного ролика любезно протянул руку и подошел вместе с Гынён к бару. Неловко держа стакан, она поправила платье, которое все время задиралось.

– Вы видели это по телевизору? Вот так, правильно, а теперь наклоните стакан слегка вправо.

Режиссер помогал ей, пристально наблюдая за движениями антифанатки. Гынён с улыбкой сосредоточилась на своем стакане.

– Немного практики не помешает.

Худжун, который наблюдал за всем этим, скривился, словно его сейчас вырвет.

– Что такое? Не терпится напиться?

Гынён расстроила его саркастическая ухмылка.

– Думаешь, я теперь смогу это пить? – прошептал мужчина, стиснув зубы.

– Все хорошо. Потом не забудьте поставить на место. Худжун, вы в порядке? – спросил режиссер перед тем, как вернуться в свое кресло.

– Раз ты решила своевольничать. Можно я не буду это пить? Кто-то должен оставаться трезвым.

Люди вокруг весело засмеялись.

Вскоре началась съемка и включилась музыка. Массовка заняла свои места. В предвкушении Худжун наполнил стакан.

У него что, мизофобия? Девушка с интересом наблюдала за Худжуном. К ее удивлению, он начал пить из стакана, который до этого был у Гынён.

– Как вкусно! – воскликнул кто-то.

Желудок Гынён был полон, и она правда не умела пить.

– Снято! – крикнул режиссер.

Девушка удивилась, так как сцена закончилась быстрее, чем она ожидала.

– Гынён, все в порядке?

– Что?

Девушка, прежде смотревшая только на Худжуна, удивленно оглянулась на режиссера.

– Не переживайте, мы угостим вас выпивкой.

Режиссер ухмыльнулся и посмотрел на Гынён с пониманием.

– Ох, простите, – девушка извинилась перед массовкой и персоналом.

Никто из них не понимал, что случилось. Худжун фыркнул и прищурил глаза. В этом он был мастер.

Гынён пребывала в плохом настроении. Еще и Худжун злился. Она пыталась изо всех сил, но все получилось совсем не так.