Любомир

      С порога запрыгивая на командированного, Светик попыталась что–то предъявить, но прекрасно понимала, что это только продлит никому ненужное ожидание. Уже спустя минуту на них не было даже носков. Треск вырываемой из–под себя простыни, крики, всхлипы, закатывание глаз, стоны, фиолетовые следы укусов, царапины по всему телу, соседские стуки по батарее – Светка отдавалась процессу полностью.

      Спавший на пакетах кот не успел сообразить, что к чему, поэтому стресс получил изрядный. Шерстяной мешок с остервенением носился по съемной малосемейке, вырывая когти на поворотах, каждый раз ставя рекорды по акробатическим прыжкам с предметов интерьера на пол – десяток было мало.

– Я тебе ромашек привез, – Люр смахнул пот и достал кофточку с капюшоном полностью покрытую полевыми цветами в солнечных лучах. Светик сразу же натянула ее на голое тело и получилась изрядно помятая, лохматая рыжая луковица с горящими глазами в ромашках. Он улыбался. Она сияла.

– А я вот тебе тоже подарок приготовила, а ты даже не заметил, – прозвенел ее слегка осипший голос–колокольчик.

– Стрижка, брови, ресницы, татушка новая, – судорожно метались глаза и мысли. Нет, все это Люр внимательно изучил. Неужели и правда что–то приготовила?!

– Смотри.

– Куда?

– Глупенький, туда.

Там была аккуратно выбрита стрелочка–указатель. – Нравится? Это я тебе. Ну для тебя…

– Да, здорово, – Люр едва улыбнулся. Светик ушла разогревать остывший праздничный ужин – картошку с салом на сковородке. А Люру надо было остыть.

– Я покурю пока. Позовешь, как готово будет?

      Сигареты еще нужно было найти, как и трусы. Кот разметал предметы одежды по всей комнате и забился в угол с пакетами вещей, откуда были отчетливо слышны нервные удары хвоста о линолеум и полиэтилен.

      Люр прошлепал в розовых тапочках в конец коридора и открыл дверь. На общем балконе малосемейки висели простыни, пеленки, штаны и детские вещи. Он щелкнул зажигалкой и посмотрел вниз.

– Почему это подарок? Мне? Глупость какая. Не верю, – дым, выпускаемый тоненькой струйкой, зависал перед лицом сизым клубящимся облачком.

– Привет, сосед, – мужик в маечке–алкоголичке, трусах–семейниках и застиранных носках улыбнулся.

– Здравствуйте. Какие новости на нашем островке стабильности? – Люр был в почти таком же прикиде. На мужике, правда, смотрелось логичнее.

– Да ничего особенного. А ты снова мотался куда–то?

– Да, – ему нравилась атмосфера завязавшейся беседы, – под Краснодаром были, на россиян работали, мы же дешевле.

– Заплатили хоть?

– Да, заработал "за себя и за Сашку". Собой–то горд, но чувствовал себя проституткой на благотворительном корпоративе.

– Ну, огрызаться же тоже нужно уметь.

– Да, Палыч. И до меня эта истина только недавно дошла. Скорее всего я лишусь этой престижной работы. Не нравится мне их песня. С душком. А проституток особо не спрашивают.

– Прекрати. Про лучшую совхозную лошадь я тебе рассказывать не буду. А ты – парень с головой. Вырулишь.

– Кому сейчас нужен парень с головой? Не так уж и я головаст раз до сих пор работаю на дядю. А тот и рад, что смышленый – мешки подкидывает исправно.

Они просто молча курили. Света появилась на балконе в халатике и двумя кружками растворимого кофе. Палыч пошел к жене, а они стояли в обнимку и смотрели на звезды и луну.

                                      ***

      Утро понедельника было солнечным и мягким, машина блестела и просилась побегать. – Да, вождение за городом определенно положительно влияет на психику,

– Люр вспомнил, что скоро поставит шумоизоляцию, улыбнулся и завел двигатель.

Подобрав коллегу и выехав за город, Люр неспешно набирал скорость. Дима сонно интересовался командировкой, получая в ответ тщательно отфильтрованную информацию. Ему было интересно, сколько же сливают солярки в командировке? По документам, которые попадали к нему на проверку, конечно же, все было правильно. Потому, что те тщательно проверялись и Люром, и лицами причастными к сливу.

– Я машину в обед возьму? Надо отскочить по работе.

– Да, конечно, бери, – Люр остановился на парковке у трассы и отдал ключ. Машина начальника управления встала рядом с машиной Люра ровно в тот момент, когда парни вошли в здание.

      В кабинет идти совсем не хотелось. Обычно это был улей матерых шершней, где на 5 рабочих компьютеров и два телефона приходилось 13 человек. Сейчас же здесь было отвратительно тихо. Ежедневная атмосфера ужасающего положения, которое необходимо срочно "порешать", давно стала привычной, а тишина воспринималась совсем неадекватно. Чем тише, тем вскоре громче будет.

– Привет, душа электронная! Где ты ходишь? Он мне уже мозг весь проел! – товарищ Ухов передал трубку. Новая должность заместителя руководителя службы раздувала мозг еще пять минут назад рядовому инженеру.

– На связи, – Люр знал кто звонит.

Привычно пьяный утренний голос руководителя службы: "Это кто? А, ты. Так, ты… Ты. Пиши две объяснительных, я по приезду сразу подпишу".

– На какую тему писать?

– Ты сам знаешь.

– Нет, не знаю. Что–то случилось после моего отъезда? Вроде бы списывались с коллегой – все работает.

– Дай трубку заму.