Люблю всем сердцем

Минерву охватило дикое раздражение. Значит, он ее настолько любит, что позволяет ей спать до обеда, а она, его родная дочь, годится только для того, чтобы стирать и убирать за ними обоими.

– И что? Ты мне предлагаешь роль домработницы?

– Ну ты же знаешь, Джулиана не приспособлена для ведения домашнего хозяйства. С этим ты у нас справляешься лучше всех.

– Ну, что я могу сказать. Ты абсолютно меня не знаешь. Тебе никогда не хватало на меня времени. Сначала ты был занят самим собой. Теперь у тебя появилась Джулиана. Так что вам легче всего нанять прислугу, которая будет вести ваш дом. Вот тебе мой совет.

– Странно слышать от тебя такие рассуждения. Ну, если хочешь, я буду платить тебе, если ты вернешься домой.

Минерве стало обидно до слез. Мало того, что он никогда ее не любил, так еще готов платить деньги, чтобы она пыталась заработать его любовь. Минерва сосчитала про себя до десяти, чтобы спокойно ответить, а не сорваться на крик.

– У тебя не хватит никаких денег, чтобы расплатиться со мной.

Питер молчал, о чем-то напряженно думая.

– Кажется, я понял, – с усмешкой пробормотал он. Его лицо вдруг озарила издевательская ухмылка. – Ты имеешь виды на своего босса. Думаешь, если будешь заботиться о его детях, то он воспылает к тебе любовью.

Минерва понимала, что отец случайно нащупал ее самое больное место. Но она не собирается сдаваться. Не собирается возвращаться посрамленной домой, а потом всю жизнь раскаиваться в своем поступке.

– Нет.

Питер, не слушая ее, продолжал: – Минерва, ты заблуждаешься. Да на тебя ни один мужчина не посмотрит.

– Ты мне говорил об этом не единожды, – холодно отрезала она.

– Я просто предлагаю тебе не витать в облаках. Возвращайся домой, пока не выставила себя на смех перед людьми.

– Вот здесь ты ошибаешься. Я не собираюсь выставлять себя, как ты выразился, на смех.

Питер удивленно заморгал глазами. Он не ожидал такого резкого отпора. Все его доводы, которые срабатывали раньше, почему-то оказались бессильны.

– Так, мне теперь ясно. Ты остаешься здесь, потому что знаешь: у тебя никогда не будет собственной семьи. Поэтому ты выбрала роль суррогатной матери. – Он довольно закивал головой. – В конце концов ты убедишься, что сделала ошибку.

Минерва поняла, что на сегодня он отступил. Но это совсем не значит, что он не повторит попытки в следующий раз.

– О, у тебя слишком богатое воображение. Я здесь только няня, и пока меня это устраивает. – Она вскинула голову. – Ты ведь много раз призывал меня быть практичной. Вот я такой и стала. Я столько раз думала, что ты меня любишь, как это и должно быть между отцом и дочерью. Но ты никогда не видел во мне человека, считал меня своей служанкой.

– Перестань себя жалеть! – недовольна воскликнул Питер. – Конечно же, я люблю тебя. Просто ты выросла и наши взаимоотношения изменились.

– Да, я выросла. И наконец-то научилась смотреть правде в лицо. Я счастлива, что вырвалась из дома.

Питер вздохнул.

– А мне жаль, что твоя жизнь превратилась, – он выразительно развел руками, – в такой бедлам.

– Пап, как никогда в жизни, я стою на своих собственных ногах и не нуждаюсь ни в каких подпорках. Вот и все. А сейчас уходи.

– Какие-то проблемы?

Минерва оглянулась. На пороге стоял Джад и вежливо улыбался. Но она уже знала эту ледяную улыбку.

– Нет, никаких проблем, – поспешила она уверить его. – Мой отец уже уходит.

Питер недоуменно пожал плечами.

– Дорогая, когда разберешься со своими чувствами, возвращайся. Двери моего дома всегда открыты для тебя.

Холодный прощальный кивок в сторону Джада, и отец вышел из комнаты.

– Вы в порядке? – спросил Джад, лишь только они остались одни.

Боже, значит, он слышал, как она выясняла отношения с отцом. Минерва мучительно покраснела от мысли, что кто-то еще в курсе ее домашних проблем.

– Что вы слышали? – резко спросила она.

– Совсем немного.

Минерва вздернула подбородок. Ей нечего стыдиться. Просто Джаду нужно объяснить все как есть. Почему-то она не сомневалась, что он поймет правильно.

– Он ошибается, предполагая, что я думаю о твоей семье как о своей. Обычная игра. Когда я делаю то, чего отец не хочет, он начинает придумывать такую подоплеку моих поступков, которая бы доказывала, что я не права. Как правило, это срабатывало, когда я была подростком. – Тень грусти скользнула по ее лицу. – И пару раз это срабатывало, когда я уже была взрослой… по большей части из-за того, что у меня не хватало характера.

Джад удивленно посмотрел на нее.

– А вы мне не показались слабохарактерным человеком.

– Старые привычки тяжело ломать. Думаю, на самом деле я очень хочу верить, что он желает мне добра и благополучия.

– Значит, сейчас вы не верите в его благие намерения?

Джад знал, что проявляет излишнее любопытство, но ему действительно было интересно узнать о ней побольше.

Минерва отрицательно покачала головой.