Люблю, убью, умру...

— Еще минутку… Лис, он кто? Лис, ты подумай — возможно, ты совершаешь ошибку. Мы пять лет были вместе, ты меня знаешь вдоль и поперек.. Я знаю, Лис, ты выходишь замуж назло мне.

— Я выхожу замуж, потому что люблю.

Лицо у Дениса исказилось гримасой отвращения.

— Любишь… Хотел бы я увидеть этого типа! Лис, ты слишком нежное создание, тебе будет с ним плохо.

— Это с тобой мне было плохо! И тебе со мной… И вообще, разве можно судить вот так о людях? Ты же не знаешь его…

— Зато я знаю тебя, — быстро перебил меня Денис. — Лис, я не могу позволить тебе совершить эту глупость…

— Как это ты мне не позволишь? — возмутилась я. — Все, мне надоело!

Я вскочила, едва не опрокинув стул.

— Я провожу тебя, — сдержанно произнес он.

— Не надо меня провожать, — сердито сказала я, пробираясь сквозь толпу к выходу. — Я не маленькая…

— Лис, я знаю правила хорошего тона. Хотя бы из вежливости я должен тебя проводить.

Двери распахнулись, и мы оказались на улице. Медленно падал снег. Как будто стало теплее — значит, он скоро растает…

— Ты к метро? Лис, ну не будь ребенком — я на машине, подвезу тебя…

Мне очень хотелось поскорее отвязаться от Дениса, и поэтому я ответила:

— Ладно. Черт с тобой!

Машина у Дениса была новая — впрочем, он часто менял их.

Из серебристой красавицы вылез Рома Пеньков и, осклабясь, протянул своим гнусавым голосом:

— Какая встреча, Елизавета Аркадьевна! Давненько не виделись…

Выглядел Рома, как всегда, пугающе — длинные руки, короткий ежик на голове, лицо… Впрочем, он был довольно безобидным существом, я к нему всегда хорошо относилась.

— Так вот ты чего задержался, Дэн! — К своему хозяину Рома обращался несколько фамильярно. — А я-то думал, где ты застрял… Что, поехали? Кстати, только что Николаев звонил — завод-изготовитель не передал ПТС на несколько автомобилей, за которые покупатели уже заплатили.

— Пошел к черту, — недовольно отмахнулся Денис. — Надо Елизавету Аркадьевну проводить…

— Что такое ПТС? — машинально спросила я.

— Паспорт транспортного средства…

За руль сел Денис. Я и забыла, что он любитель быстрой езды — на первом же перекрестке у меня нехорошо сжалось сердце.

— Торопишься? — стараясь выглядеть так, будто мне все нипочем, спросила я. — Между прочим, я не просила меня подвозить…

Он тут же сбросил скорость.

— А мне-то каково? — развязно подал голос сзади Рома. — Иной раз еду с Дэном и думаю — ну все, это, как пить дать, наш последний маршрут… А у меня, между прочим, мать — инвалид первой группы. За ней сеструха смотрит. Сеструхе сорок пять, и она не замужем. Я у них, без ложной скромности, главный кормилец.

— Заткнись… — пробормотал Денис. — Лис, ты все там же живешь?

— Да.

Через пять минут мы были у моего дома. Он вышел, открыл передо мной дверцу, но разговор при Пенькове продолжить не захотел:

— Вот что, ты позвони мне, Лис. Номер ты знаешь…

— Нет, я не стану звонить тебе.

— Ладно, ладно… — Он с раздражением оглянулся. — Я тогда сам… Послушай, Лис, — зашептал он, склонившись к моему уху, — ты подумай над моими словами. Я ведь серьезно говорил…

Когда он наконец сел в машину и уехал, я почувствовала необычайное облегчение. Саша ждал меня дома.

— Ты где была? Ну где ты была так долго! — бросился он ко мне, едва я открыла дверь. — Я жду, жду… Что у тебя там?

— Аи, нет, это нельзя смотреть! — взвизгнула я, пресекая его попытки заглянуть в мои свертки. — Это сюрприз будет. Не хочу, чтобы ты обрадовался раньше времени…

— Я что, я ничего… — Он послушно отодвинул свертки подальше от себя. — Я просто так спросил.

Я быстро разделась и подошла к зеркалу, прижала ладони к ледяным щекам.

— Саша, я красивая?

— Ты? Очень!

— Нет, я серьезно…

— Я тоже серьезно!

— А можно ли от любви ко мне сойти с ума?

— Легко! Разве ты по мне не замечала…

— Нет, с тобой невозможно говорить серьезно!

Он схватил меня, закружил по комнате. Запел фальцетом:

— «О любви не говори — о ней все сказано!» Ах, Лиза, я действительно спятил — все время думаю только о тебе. Всегда. Даже во сне.

— Ты знаешь, и я!

— Вот вчера утром шел по городу… Мимо люди идут, а я по сторонам смотрю, ищу тебя взглядом. Знаю, что ты в это время в институте своем, но все равно ищу… Ты лучше всех, ты выделяешься среди прочих. И когда я на самом деле вижу тебя, то вздрагиваю, и мне становится так радостно! Ты как будто не веришь?

— Нет, верю…

Странно, но он говорил совершенно, как Денис. Правда, когда я сегодня услышала эти слова от Дениса, они вызвали во мне неприязнь и отторжение.

— Ты лучше всех, Саша, — сказала я.

— Разве ты меня с кем-то сравниваешь?

— Нет, ты вне конкуренции, но…

— Что?

— Иногда мне становится страшно. Мне так хорошо, что даже страшно. Может быть, у меня что-то с головой?

Саша сел и посадил меня к себе на колени.

— Мне тоже страшно, — спокойно произнес он. — Наверное, это нормально. Потому что счастливый человек всегда боится потерять свое счастье. Если ты уйдешь от меня, я умру.

— Ну, здрасте — начали за здравие, а кончили за упокой! — недовольно пробормотала я. — И каким же образом ты умрешь, позвольте спросить?