Люблю, убью, умру...

— Лиза… — Голос был родной. Голос был Сашин.

— Это Саша! — радостно прошептала я Вере, прикрыв мембрану рукой. — Саша, как ты меня нашел?

— Элементарно… Лиза, ты все-таки решила вернуться домой? — Он говорил так, как будто сильно волновался. Наверное, я действительно ему небезразлична.

— Нет, я сейчас опять уеду к Вере, только вещи заберу.

— Он… ну, Денис… не знает, где Вера живет? — спросил Саша.

— Нет. Никто не знает. Никто-никто…

— Ты сегодня веселая… — усмехнулся он, но как-то через силу. — Я сейчас приеду.

— Нет! Это совершенно лишнее, — ответила я, хотя больше всего на свете мне хотелось увидеть Сашу.

— Лиза…

— Ты не спорь, пожалуйста, милый… я все равно сейчас уеду. Хочешь, я позвоню тебе вечером?

Он помолчал, потом ответил:

— Хочу.

— Саша…

Телефонная трубка в моих руках задрожала.

— Ну вот, ты опять ревешь! — едва слышно, с досадой произнесла Вера и ладонью смахнула с моей щеки слезы. — Сколько можно!

— Да, я обязательно позвоню тебе вечером, — сказала я Саше и бросила трубку. — Вера, я его люблю.

— Я вижу, — засмеялась она. — Только не реви, пожалуйста, вон, у тебя и нос уже красный!

— Больше не буду… — всхлипнула я.

— Вы помиритесь, и все будет хорошо, — через некоторое время задумчиво произнесла она, складывая в стопку мою одежду. — Да вы уже помирились…

В передней стояло четыре больших пакета.

— Ты не погорячилась? — с сомнением спросила Вера. — Этих тряпок на несколько человек хватит!

— Ничего лишнего, честное слово! — поклялась я. — Мы на такси поедем.

— Да уж конечно, не на себе же все это везти! Мы спустились, нагруженные пакетами, вниз.

— Вот что… — сказала Вера. — Я сейчас такси поймаю, а ты вытаскивай вещи на улицу.

— Только будь осторожна!

— Господи, ну а мне-то чего бояться… — возмутилась она и вышла из подъезда.

Я вытащила пару пакетов, потом у третьего неожиданно оторвалась ручка.

— Что за ерунда… — волоком я дотащила его до двери, потом вернулась за четвертым. — Ладно, все равно в багажник запихнем…

Солнце нестерпимо било в глаза, пока я возилась перед дверями своего подъезда, пытаясь придумать импровизированную ручку взамен порванной, и в этот момент до моих ушей донесся странный звук.

Короткий и негромкий.

Или довольно громкий? Воробьи с писком слетели с голых тополиных ветвей и безрассудно, стаей метнулись куда-то со двора. Громкий, но не оглушительный — во всяком случае, в большом городе полно всяких шумов, на которые не обращаешь внимания.

Я не поняла, почему меня заинтересовал этот звук и почему я сразу попыталась определить его интенсивность… А потом поняла — когда-то я его уже слышала, и он был связан с чем-то не очень хорошим. Но с чем?

Все это длилось секунды или доли секунды — звук, птичий гомон, снова тишина… Солнце нестерпимо жгло глаза, и вдруг я вспомнила: «Только, пожалуйста, целься лучше — я не очень-то хочу мучиться перед смертью!» Да, я слышала выстрел… Темные очки упали на асфальт перед домом и разбились.

Выстрел донесся откуда-то из арки — именно туда ушла Вера. Дальше располагался небольшой сквер, а за ним — дорога, где она должна была поймать машину.

«Нет, не может быть! — машинально подумала я, склонившись над пакетами. — С чего вдруг здесь быть выстрелу?»

— Вера! — подняв голову, едва слышно позвала я — голос почему-то у меня пропал — и на негнущихся, непослушных ногах бросилась в арку. Там было по-прежнему сумрачно и прохладно, и я, ослепленная солнцем, в первый момент ничего не увидела. А потом увидела все.

Вера лежала на спине под темным сводом, разбросав в стороны руки, а дальше, по залитому солнцем скверу, среди чахлых деревьев, в сторону дороги шел Денис.

Я узнала его моментально, даже со спины. Эти волосы, этот шикарный длинный плащ, полы которого развевались в разные стороны. И его знаменитая «плейбойская» походка — он при каждом шаге внушительно впечатывал каблуки в землю.

Он что-то прятал на ходу в карман своего плаща. «Пистолет», — догадалась я. На обочине стояла его серебристая машина. У него все вещи серебристого цвета — машина, ноутбук, ручка, зажигалка, даже пистолет…

Не оглядываясь, он сел в нее. Издалека я увидела, как мелькнул его каменный, бледный, неподвижный — точно у мраморного монумента — профиль.

Наверное, даже если бы Денис обернулся, он все равно не увидел бы меня в темной подворотне — я стояла, прижавшись к стене. Но он даже не обернулся. Звук захлопнувшейся дверцы донесся до меня не сразу, а лишь через некоторое время. Машина стремительно сорвалась с места и исчезла.

— Вера! — позвала я и наконец отлипла от стены, за которую, оказывается, держалась, чтобы не упасть. — Вера…

Она не отозвалась.

Она словно спала.

Я опустилась рядом с ней на колени, на холодный влажный асфальт, протянула руки к ее груди и только тогда заметила, что слева в синей кофточке — небольшая дырка. Крови почти не было.

— Вера, как ты? — растерянно спросила я. — Вера, очнись…

Где-то вдали, у дороги, прошли люди — до меня донеслись их голоса.

«Надо вернуться в дом, — мелькнуло у меня в голове. — Вызвать „Скорую“ и милицию».