Любить – значит верить

– Опять-таки частные сыщики, – объяснил он. – Несмотря на то, что ты написала в записке, я две недели не мог поверить, что ты действительно сбежала. Я был уверен, что ты поедешь к бабушке, но к тому моменту, как я попытался с тобой связаться, она переехала. Детективное агентство смогло отыскать ее след только через четыре месяца. В конце концов мы узнали ее новый адрес в Бостоне, но она уже умерла, а ты переехала. Я не знал, где тебя разыскивать дальше. Я даже пытался действовать через твоего отца.

Тут она невольно вскинула голову.

– Тебе удалось связаться с моим отцом? Да, ну и задал же ты своим детективам работы!

Морган не смотрел ей в глаза.

– Твой отец взял новое разрешение на брак. Ты знала, что он опять женился?

– Да, знала, – ответила Брук. – Он послал нам с бабушкой открытку, когда они с его четвертой женой были в свадебном путешествии. Естественно, он не потрудился сообщить нам обратный адрес. Полагаю, считал, что это слишком рискованно. Одна из нас могла бы попросить у него какой-нибудь помощи!

– Он человек несчастный, Брук. Он так никогда и не смог оправиться после смерти твоей матери.

– Ну конечно же! Надо полагать, он сказал тебе, что все последние пятнадцать лет не встречался со мной потому, что я напоминаю ему о его умершей возлюбленной! Если он так страстно любил мою мать, то как ему удалось найти еще трех женщин, которых он был готов поставить на ее место? Не говоря уже о таком пустячке, как бросить меня на бабушку?

– Он так и не нашел женщину, которая смогла бы занять место твоей матери, – тихо сказал Морган. – В том-то и проблема.

Когда Брук отказалась отвечать на эти слова, он переменил тему разговора.

– Твоего отца найти оказалось гораздо проще, чем тебя, – заметил он. – Я решил, что ты постараешься уехать как можно дальше от Рендфорда. Мы искали тебя в Калифорнии, Техасе и в половине других штатов страны. Нам даже не пришло в голову посмотреть у себя под носом, в Бостоне.

– Ты решил, что у меня не хватит наглости поселиться так близко от львиного логова? Ты это имеешь в виду?

– Нет, – ответил он, тяжело вздохнув. – Я имел в виду вовсе не это, и ты прекрасно это знаешь.

Брук почувствовала, что ему неловко, и почему-то это вызвало в ней ликование.

– В чем дело, Морган? – съехидничала она. – Ты злишься из-за того, что одна из твоих жертв осмелилась вырваться на свободу?

– Ты убеждена в том, что в нашем браке жертвой была ты, да, Брук?

– Да, – решительно сказала она. – Я определенно была жертвой. Вы с Эндрю сделали все, чтобы испортить мне жизнь.

Он подрулил к тротуару и резко затормозил.

– Кажется, это твой дом, – объявил Морган.

Он открыл ей дверцу машины, и она вышла на тротуар, постаравшись не коснуться его. Они молча пошли по замусоренному асфальту. Впервые она заставила себя взглянуть на свой район глазами Моргана. На этой улице селились люди бедные, и здания отражали отсутствие денег. Краска облупилась с дверей и оконных рам, на крошечных двориках не росло ничего, кроме унылой пожухлой травы. С полдюжины пустых пивных банок катались по обочине, подгоняемые порывами осеннего ветра.

Брук не собиралась оправдываться за то, что живет в таком месте. Ей нелегко было содержать себя и Энди, но она справлялась. У нее не было долгов, и она гордилась тем, что может зарабатывать достаточно. Она вставила ключ в замочную скважину парадной двери и прошла по обшарпанному коридору к своей квартире. Она не позволяла себе оглядываться на Моргана, чтобы оценить его реакцию.

Отперев входную дверь, Брук жестом пригласила его пройти в гостиную.

– О чем ты хочешь говорить, Морган? – как можно спокойнее спросила она. – Я уверена, что ты понимаешь, насколько трудным был мой день. Мне хотелось бы поскорее лечь.

Не отвечая, он прошелся по гостиной, рассматривая дешевую, купленную с рук мебель, но никак не комментируя увиденное. Она постаралась украсить комнату с помощью белой краски и ярких подушек, но не смогла бы отрицать того, что по сравнению с Кент-Хауз эта квартира казалась почти нищей. Морган не прекращал беспокойного хождения, пока не споткнулся о картонную коробку, набитую пластмассовыми детскими кубиками. Он поднял глаза – и увидел в рамке фотографию Энди.

Он взял фотографию в руки, ничем не проявив своих чувств.

– Это… твой ребенок? – спросил Морган, и только небольшая пауза выдала бурю эмоций, которые он так умело скрывал.

– Да.

У нее так сильно пересохло во рту, что даже это короткое слово она произнесла с трудом.

– Я дал тебе денег на аборт. Я дал тебе наличные. Это было единственное, что ты взяла с собой из дома. Я решил, что ты ими воспользовалась.

– Я ими действительно воспользовалась. Мне нужны были деньги, чтобы жить два первых месяца, после того как он… мой ребенок… родился.

– Он?

– У меня сын.

Морган посмотрел на фотографию, и его губы искривились в мрачной улыбке.

– На вид он славный мальчуган. Несомненно, пошел в отца.

Опять воцарилось напряженное молчание, но Брук решила, что ничего ему не скажет.