Любить сенатора (ЛП)

         Бьюла не сдавалась и продолжала выливать на меня поток приемлемых для меня мужчин, хотя мне это было совершенно не интересно. Воскресный обед у нее больше напоминал брачное агентство. Конечно, она пыталась оправдаться фразами типа «Мой давний друг был проездом в городе!», или «Я подумала, ему было бы приятно тебя увидеть!», или «Я подумала, ему было бы приятно тебя увидеть!». Все стало еще хуже, когда каждый раз, как я приходила к Бьюле в воскресенье, ко мне подсаживали нового мужчину. Я так устала от этого, что начала брать с собой Томаса, чтобы сбить их с толку.

         В конце концов, один меня заинтересовал, хоть он и не был одним из тех, кого сватала мне моя бабушка. Тревор Нэш был прекрасен, но он не был Алексом. Фактически внешне он был его противоположностью, и я решила, что так для меня даже лучше. У Тревора были светлые волосы, голубые глаза и невысокий рост. Он много тренировался, поэтому обладал мускулистым подтянутым телом. Тревор был старше меня и тоже работал юристом, и со стороны казалось, что мы хорошо подходим друг другу. Мы занимались в одном клубе, и несколько раз я обращала на него внимание. Он кружил мимо меня, пока я занималась кикбоксингом, и однажды вечером подождал меня у выхода.

         – Привет, ты Прюденс Ромэйн?

         – Да, – я замялась. Тревор всегда занимался поднятием тяжестей, пока я бегала на беговой дорожке, но я и не думала, что он знает меня. Я была разгоряченной, потной, растерянной, и не горела желанием говорить с кем-либо.

         – Я много слышал о тебе, – сказал он. Я посмотрела в его томные серые глаза и была очарована его видом. Я понятия не имела о чем он, но продолжала слушать.

         – Надеюсь хорошее?

         Мы разговаривали перед залом, в который входили и выходили люди. Он попросил у меня номер телефона и через день позвонил, чтобы пригласить меня сходить куда-нибудь. Я неохотно согласилась, думая, что это будет забавно и остановит мою бабушку от дальнейших попыток организовать мне свидание, и надеясь, что это уймет ее хотя бы на какое-то время.

         – Я не заглядываю так далеко наперед, бабуля. Ты знаешь, что я чувствую к Алексу, и это не то же самое. - Я делала уборку в квартире после обеда в субботу, и она пришла помочь.

         – Просто попробуй. Ради Бога, ты же не замуж за него собираешься. Всего одно свидание, – сказала она.

         – А вдруг я нарвусь на Алекса, и он подумает, что я его забыла?

         – Ну, в этом случае ему придется стараться сильнее, чтобы вернуть тебя. Если так суждено, Прюденс, то так оно и будет. А теперь иди и веселись, – выпроваживала она меня.

         Тревор пригласил меня на выступление Джимми Баффетта, и мы отлично проводили время. Мы смеялись всю ночь напролет. Свидание стало просто идеальным, когда мы сидели на газоне с кричащими фанатами Джимми Баффетта и веселились до утра. Я пила пиво и слушала отличную музыку.

         Мы начали время от времени встречаться, и вскоре уже были парой. У Тревора был один недостаток – он очень любил вечеринки. Когда мы только начали встречаться, он напивался только в выходные. Чем больше он привыкал ко мне, тем чаще я стала замечать, что он мог быть пьян и в любой день недели. Когда он напивался, ко мне возвращались воспоминания о маме и моей прежней жизни. Все, чем мы занимались, крутилось вокруг выпивки или его друзей по колледжу. Однажды вечером мы решили поужинать после работы. Он уже расправился с тремя рюмками водки и страшно злил меня.

         – Да перестань, Прюденс. Мне это просто необходимо, – сказал он, когда мы сидели в чересчур переполненном «Синем Базилике». Он сказал это так громко, что его услышал весь ресторан. Я была потрясена.

         – Тревор, пожалуйста, заткнись. Я в курсе, чего ты хочешь, и мы это сделаем, когда окажемся дома. А сейчас нечего так орать, – прошипела я сквозь зубы.

         – Ведешь себя благоразумно, Прюденс [Prudence в переводе с английского – благоразумие], – засмеялся он. Я пыталась закончить ужин, пока он изо всех сил старался не свалиться с ног. Чем дальше шел вечер, тем быстрее переполнялась чаша моего терпения.

         – Ты меня так заводишь, детка. Это все твои большие сиськи. Они сносят мне крышу, – он не унимался и попытался схватить меня под столом, пока мы ели. Это была последняя капля, поэтому я попросила счет, чтобы уйти и, как обычно, отвезти его домой.

         Не считая его постоянного пьянства, он разделял мою любовь к старой музыке, политике и антиквариату. К несчастью, он был убежденным республиканцем, но мне нравилось вести с ним политические споры, когда он был трезв. Я рассказала ему об Алексе, и он не был удивлен или расстроен. Мне нравилась его компания, и секс с ним был не плох временами. Мы встречались, и жизнь продолжалась. Он был хорош собой и, если  мы куда-то ходили, и он был трезв, нас считали красивой парой. Но как только он напивался, то превращался в настоящего придурка.