Любить Пабло, ненавидеть Эскобара

Я спрашиваю – принадлежал ли автомобиль самой паре или это киношная копия, и Пабло объясняет, что это подлинник, ибо подделок он не покупает. Все отмечают: машину, похоже, обстреляли из пулемета, тогда Эскобар говорит, что шесть полицейских, схватившие любовников в надежде получить вознаграждение, около часа обстреливали их из автоматических винтовок, оставив около машины более ста гильз.

Клайд Бэрроу, «американский Робин Гуд», в 1934 году – враг государства номер один, грабил банки и за четыре месяца до смерти успешно организовал побег нескольких членов своей банды. Бонни Паркер сопровождала его во время ограблений, но никогда не участвовала в убийстве полицейских, количество которых возрастало по мере того, как банду начали преследовать в других штатах, и сумма вознаграждения увеличивалась. Бонни было двадцать четыре года, а Клайду двадцать три. Обнаженные тела пары были выставлены напоказ перед сотней фотографов в помещении морга, что превратилось в своеобразный спектакль, вызвавший яростные протесты не только из-за своей противоестественности, но и из-за десятка пулевых ранений, обнаруженных на теле девушки, единственным преступлением которой стала роковая любовь к вечному беглецу от правосудия.

Бонни и Клайд – первые представители криминального мира, увековеченные в кинематографе и литературе. Их легенда стала настоящей современной версией «Ромео и Джульетты». Двадцать тысяч человек сопровождали траурный кортеж Бонни, которую мать запретила хоронить рядом с Клайдом, как девушка того желала.

На входе в поместье «Асьенда Наполес» мы видим небольшой одномоторный самолет белого цвета, взгромоздившийся на огромные ворота, подобно гигантской бабочке-эквилибристке. Эскобар замедляет шаг и останавливается. Я чувствую, что дверь над нами открывается, и краем глаза вижу, как мои спутники расходятся по сторонам, отходя к задней части «Роллигона». В этот момент на меня обрушивается огромный поток ледяной воды, я ошеломлена и не могу дышать. Когда мне удается вернуть дар речи, я вся дрожу, мне едва хватает сил, чтобы спросить:

– Пабло, эта железяка начала века – самолет Линдберга[20] или Амелии Эрхарт[21]?

– Это – мой самолет, он принес мне большую удачу, как и тебе сегодня, когда я спас тебе жизнь! Ха-ха-ха, ха-ха-ха! Я всегда взимаю плату за оказанные услуги, и вот ты прошла «крещение»! Сейчас мы уж точно в расчете, моя дорогая Вирхиния! – заявляет он, смеясь до упаду, пока дюжина его приятелей продолжает восторгаться произошедшим.

Этим вечером я уже почти приготовилась к ужину, как вдруг кто-то легонько постучался в мою дверь. Думая, что это дочка Анибала, я разрешаю ей войти, но оказалось, это сам хозяин дома, не решаясь ступить за порог, скромно высунул голову. С ноткой напускного беспокойства он извиняется и спрашивает, как я себя чувствую. Отвечаю: чище, чем когда-либо, потому что за последние двенадцать часов мне пришлось помыться пять раз в разных температурных условиях. В его смехе чувствуется облегчение, и я спрашиваю про хищных животных, которых мы так и не увидели в течение всей поездки.

– Ах да… хищники. Так уж и быть, признаюсь тебе: в моем зоопарке нет хищных животных. Они бы съели остальных, а их сложно ввозить… легальным путем. Но я как раз сейчас вспомнил, что, кажется, сегодня видел яростную пантеру, дрожащую и промокшую под самолетом, и трех тигриц в гостиной минут десять назад, ха-ха-ха!

И он исчезает, давая мне понять, что события на посадочной полосе были спланированы. С игривым недоверием я все думаю: способность этого мужчины устраивать розыгрыши может сравниться только с его богатством. Когда я вхожу в столовую, лучезарная, роскошная и сияющая в тунике из бирюзового шелка, Анибал восхищается мной и восклицает перед всеми:

– Эта девчонка – единственная женщина в мире, которая просыпается всегда цветущая, словно роза… – это как лицезреть Чудо творения каждое утро…

– Посмотри на них! – говорит Эскобару El Cantautor[22], – два секс-символа вместе… Пабло наблюдает за нами с улыбкой, потом пристально смотрит на меня, я опускаю взгляд.

Мы идем обратно в комнату, Анибал шепотом рассказывает мне:

– На самом деле тот, кто способен привезти сюда контрабандой трех жирафов из Кении, может провезти в США тонны чего угодно!

– А чего именно, любимый?

– Пабло – кокаиновый король, он ввозит кокаин, который пользуется таким спросом, что скоро Эскобар станет самым богатым человеком в мире! – восклицает Анибал, восторженно поднимая брови.

Я была готова поклясться, что подобный образ жизни Эскобар финансирует за счет занятий политикой.

– Нет, что ты, любовь моя, как раз наоборот: он финансирует всю политику посредством бизнеса!

И, прикрыв глаза, охваченный наслаждением своей сороковой «дорожки» за день, он показывает мне «горку» кокаина в пятьдесят граммов – подарок Пабло.

У меня нет сил, и я проваливаюсь в глубокий сон. Проснувшись на следующий день, вижу, что Анибал до сих пор здесь, но «горка» уже исчезла. Его налившиеся глаза созерцают меня с большой нежностью. Я знаю только, что люблю его.