Любить не страшно

Окончательный кадр. Я в своей комнате. В зале — мне видно в приоткрытую дверь — за большим столом сидит все мое семейство, кроме детей. Похоже, решается моя судьба. Может, я при смерти? Или у меня неизлечимая болезнь? Или я завалила экзамен, и меня выгнали из института?

Стоп. Если стараться дышать потише, то все отлично слышно, несмотря на включенные в детской мультфильмы. Мама:

— Пусть она проснется и сама решит. Нет смысла обсуждать это.

Аля:

— Мы можем просто ей не говорить. Зачем бередить рану? Она только успокоилась.

Сергей:

— Девочки, милые, вы счастливы со своими мужьями?

Мама:

— Сережа, при чем здесь это?

Сергей:

— Ты слышала, что она шептала, когда я нес ее в машину? Да она в бессознательном состоянии была, а Матвея звала все равно. Просила, чтобы он не уходил, не бросал ее…

Боже, как стыдно! Я Сергея обнимала! Я цеплялась за него! Я его называла… Кто-то слабонервный (не видно отсюда — мама или бабушка) начал всхлипывать. Все-таки мама. Сергей встал из-за стола и перешел на другую сторону — туда, где дверь закрывала обзор. Скорее всего, обнимает ее за плечи — успокаивает.

Алька:

— Значит, нужно сказать.

Роман:

— Конечно, нужно. Пусть поедет. Там — свежий воздух, природа! Ей сейчас это — самое то!

Алька:

— А он?

Роман:

— Он же ищет няньку и кухарку. Вот ему и будет — в одном лице!

Мама:

— Я думала, мама Нелли ему помогает!

Роман:

— На прошлых выходных, когда я был у них, Валентина Игоревна уехала домой — муж приболел. Да и трудно с Даней — не нашла она общий язык с ним.

Голова была удивительно ясной. Я все отлично понимала. Они хотят отправить меня к Матвею. Сердце радостно сжалось в груди. На глазах выступили слезы. Увидеть его? Жить с ним в одном доме? Пусть даже недолго (хоть бы в первый же день не выставил за дверь!)! Я даже на одну минуточку согласна!

Нет! Где гордость твоя, Лиза? Ты не нужна! Никогда не была нужна! Ты — глупая девчонка, с самого детства влюбленная в одного единственного мужчину.

… Я отлично помнила, как увидела его в первый раз. Это было, когда мне только исполнилось десять. Я помогала Але убирать квартиру. Бабушка уехала на операцию в Москву. Мама лежала в реабилитационном центре. Папа… Кажется, уже сидел в тюрьме. Алька терла тряпкой комод и плакала — думала, что я не вижу. Мне казалось, что она из-за бабушки. Вдруг в дверь позвонили. Она изменилась в лице — испугалась, потом обрадовалась, потом, видимо вспомнив о своей ужасной прическе, снова испугалась. Побежала в ванную, потом бросилась открывать. Я смотрела в чуть приоткрытую дверь — это могли быть папины и мамины друзья, а от них — жди беды! Это я понимала с самого раннего возраста.

На пороге стоял мужчина. Взрослый, высокий, красиво и модно одетый. Русые волосы падали на высокий лоб, и он время от времени отбрасывал их рукой назад. Почему-то я запомнила это его движение. И оно всегда казалось мне родным, особенным, присущим только ему одному…

О чем они говорили, я не слышала. Вернее, я слышала, но не старалась понять и запомнить. Я была поражена, очарована, восхищена. Когда он ушел, я забралась на подоконник в нашей комнате и смотрела, как он садится в машину и уезжает.

Потом, когда Аля с Ромой поженились, мы с Матвеем стали часто встречаться.

В тринадцать лет я уже знала, что влюблена в него. В пятнадцать меня накрыло горькое ощущение нашей разницы в возрасте. Он был вдвое старше! Это невозможно! Это нереально! Это — пропасть сколько! Я плакала ночами в подушку. Я страдала. Мои переживания нисколько не мешали учебе — я была отличницей. А еще занималась танцами, училась играть на гитаре, ходила на кружок рисования. И не столько ради своего собственного удовольствия, сколько для того, чтобы однажды поразить своими умениями его сердце. Мне почему-то казалось, что мои способности когда-нибудь будут замечены им. Наивная дурочка! Не о том… не тому учиться нужно было!

А в шестнадцать… В шестнадцать я узнала, что такое целовать его. Если бы воспоминания можно было сфотографировать и повесить на стеночку — этот кадр занимал бы главное место в моей комнате.

… Мы отдыхали на море вместе с Авериными и Пылевыми. Правда, тогда Сергей еще был женат на Ире, а не на моей маме. В тот вечер мы ходили на пляжную вечеринку, где все танцевали. Конечно, рядом было просто море, а у бара, расположенного в тридцати метрах от него — море выпивки. Даже мне Алька разрешила шампанское. Было весело! Огромная толпа отдыхающих, большей частью одетая в купальные костюмы, танцевала прямо на песке. Мы тоже плясали с Алей и Ирой, а мужчины сидели возле бара. А когда началась медленная композиция, Алю тут же обнял Роман, немного позже к Ирине подошел Сергей. Я растерянно стояла одна в самой гуще танцующих. Не знала, куда податься — вокруг кружатся парочки. Сделала пару неловких шагов в сторону бара, и вдруг оказалась в его объятьях…

— Лиза, пошли потанцуем?