Любить монстра

— Твой отец…хотел заполучить тебя всего, воспитать таким же бесстрашным, как воспитали его. Он загорелся этим делом и не терял надежды, — начинает мужчина. — А потом он узнал о твоей слежке, за некой девчонкой. За тобой начали наблюдать и докладывали всё Григорию. У него были фотографии, где ты радовался и улыбался, когда был рядом с девушкой. Как ты пробирался к ней в комнату, ночами сидел над ней и смотрел. Он знал о каждом твоём подарке для неё, букете цветов и денежной помощи. Он знал всё…, - с трудом выговаривает Гвоздь, и я замечаю, как тело Ника напрягается, застыв на месте. Даже не мигает. Видимо понимает, к чему он ведёт. Догадывается. Как и я. — Мне дали приказ…, - добавляет Гвоздь и запинается. — Убить девчонку и замести все следы, сделать так, что бы всё выглядело как случайность…, - выпаливает и Ник в одно мгновение оказывается возле него, схватив большой нож со стола. — Она жива! — кричит Гвоздь, понимая, что ему сейчас настанет конец и Ник замирает на месте, в миллиметре от соприкосновения острой стали с животом подвешенного.

— Жива?! — в полном шоке уточняет Ник, и в его глазах словно огоньки вспыхивают.

— Она осталась живой. Выпала из машины, потеряв память, и я не стал её убивать. Просто подбросил нужные документы, запутал следы, подальше отвёл от тебя и Григория, на противоположный конец страны. Но видимо, вам суждено быть вместе волею судьбы…, - хрипло рассмеявшись, добавляет Гвоздь. — Потому что, когда ты дал приказ найти всё на Дину Алёхину, я сразу понял, кто она на самом деле…, - говорит, разразившись в кашле. Кровь потоком летит из его рта, и я понимаю, что вскоре мужчина не сможет говорить. Но уже и не нужно!

Ник стоит в стороне словно парализованный. В его глазах буря эмоций, разных, бушующих, живых. С руки на пол, со звоном выпадает нож, и он оступается назад, словно с трудом стоит на ногах.

Бросаюсь к другу, хватаю за плечи и встряхиваю, заставляя посмотреть себе в глаза.

— Ты знал, — говорю ему, сам, еле-еле осознавая все слова сказанные Гвоздём. — Ты чувствовал её, — добавляю в неком неверии, потому что это так и было на самом деле.

Я думал, что Дина очередная замена, и придерживался этого, хотя понимал, что к ней он относится по-другому. А теперь, вспоминая состояние Ника, его первый взгляд на Дину и отношение, начал осознавать, насколько сильна его любовь.

Ник отталкивает меня, смотрит словно сквозь, и уходит. Я не понимаю рад он или нет, но мне не нравилось его состояние.

Несусь следом, на улицу и вижу, как он садится в машину, срывается с места и мчится прочь. Причём в одних свободных штанах, полностью покрытый потёками человеческой крови, и в ночь…

Глава 28.

Кошка.

Впервые я проснулась от собственных криков и борьбы. Мне опять приснился тот жуткий сон. Я вырывалась, отбивалась и в итоге, когда открыла глаза, увидела над собой какого-то мужчину и женщину в белых халатах, которые привязывали меня к кровати.

— Успокоится и уснёт, — говорит парень. — Борисович не давал указаний, что-то колоть ей, если проснётся.

— Ты уверен, что с ней будет всё хорошо? — спрашивает девушка.

— Вот вернётся Борисович, пусть и разбирается. А пока, она побудет так, чтобы не навредила себе. Пойдём! — подгоняет её мужчина. — Мне из-за неё и так целую ночь не спать!

— Она сумасшедшая? — ещё один вопрос от женщины.

— Ну, ты видишь сама! Обычно после Барсова в полном здравии никто не оставался, — отвечает он, и они выходят в коридор.

А я лежу и смотрю в потолок, тошнотно-белой палаты и не могу удержать слёз, мгновенно вспоминая все события прошедшего дня. Вспоминаю свои рисунки, Никона…того дорогого моему сердцу мальчика и плачу.

Картины прошлой жизни, вспыхивают в моей голове, одна за другой, с неимоверной скоростью. Я вспоминаю имена, голоса, взгляды, теплоту маминых рук, папину заботу, их любовь… и не могу сдержать рыданий.

Больно…очень, так много и сразу, вспомнить то, что было главным в жизни, ценным. И получается так, что я уже как семь лет не была на могилках родителей, которых кроме меня, больше некому наведать.

Я бы и сейчас к ним побежала, полетела бы, но попытавшись подвестись, сразу о себе напомнили верёвки на руках, которые соединяли меня с кроватью. Кроме того, в голове был какой-то туман, какая-то усталость, истома, тело словно ватное, будто бы совсем не моё, а чужое.

Лежу так несколько минут, в тишине и одиночестве, а потом опять проваливаюсь в сон…

Не знаю, сколько проходит времени, но когда я вновь открываю глаза, мне кажется, что я поспала, всего секунду. За окном темнота, а в коридоре какой-то ужасный шум, грохот, крики.

Испуганно дёргаюсь на кровати и осознаю, что до сих пор привязана. В голове уже не так мрачно, немного прояснилось и понимаю лучше, но это не помогает мне. Я не могу скрыться от опасности, которую чувствую всеми фибрами души.

Шум становится ближе, какая-то возня около моей двери, а потом следует крик:

— Пропустите его, это Барс!