Любимец богов

Мат Фаль двигался по коридорам, подчас сгибаясь пополам из-за своего роста. Он обнаружил несколько потайных ходов, ведущих как внутрь самого замка в разные покои, так и те, которые выходили за замком. Судя по грязи, стоявшей по колено и выше воде, о них не знали. Очень зря, это могло стоить Герцогу замка в случае настоящей осады. Именно здесь, в полу затопленных ходах, Фаль обнаружил остатки водорослей, которые вцепились в отсыревшие стены. Поскольку они уже не были в воде, их магия не затронула. Волшебник, хотя и потратил достаточно много времени на поиски, уничтожил их в мгновение, пустив магию по всем сцеплениям водорослей, так что подземные ходы осветились пробегающими искрами магии, вспыхивая вновь и вновь, пока зло не было уничтожено окончательно. Проплыв по одному из ходов, Мат Фаль выбрался через еще один ход и оказался в подвалах, расположенных непосредственно под замком.

Вот они были сухи и вычищены, указывая, что Дирокс рачительный хозяин. Ученик Фиднемеса открывал каждую дверь, заглядывал в каждую нишу, но кроме легкого, едва различимого, следа от магии, не находил ничего. Он уже собрался подняться наверх, но какой-то шорох насторожил его. Волшебник направился на звук и, внимательно осмотрев стену, обнаружил старую запертую дверь, которой, как казалось, никто не пользовался много лет. Фаль, чуть помедлив, воздействием магии открыл все замки и запоры, и шагнул внутрь. Внутри, в отличие от внешней стороны, не было паутины. Здесь вообще не было ничего живого, что сразу же настораживало. В любом помещении замка обитает множество насекомых и грызунов, с которыми ведут безуспешную борьбу люди, но здесь не было даже намека на какую-то жизненную силу. Едва молодой человек ступил в маленькую комнату, за ним с гулким стуком захлопнулась дверь, запираясь на замки.

-- Это только предупреждение, - раздался глухой низкий голос Уркама. Красные глаза засветились в темноте, - Ты посмел встать у меня на пути, ты посмел тягаться со мной, оборотень, - ощутимое движение магии появилось в воздухе, затем последовал удар, швырнувший волшебника об стену. Поднявшись, Мат Фаль быстро огляделся, и, будто сойдя с ума, стал метаться по комнате. Уркам довольно захихикал, однако смех замер, когда в руках ученика Фиднемеса оказалось небольшое глиняное изваяние кровожадного бога.

-- А это мое предупреждение! - воскликнул Мат Фаль, и со всей силы бросил идола о дверь. Черепки светились в темноте, но молодой человек затоптал их ногами. Дверь открылась с жалобным скрипом, и Мат Фаль, шатаясь, покинул ловушку. Он прекрасно понимал, что Уркам теперь будет использовать преимущество в их необъявленной, но уже начатой войне.

А снаружи уже наступило утро. Солнечный луч коснулся лица Мат Фаля. Молодой человек улыбнулся, чувствуя ласковое тепло. Ночь, проведенная в подземелье, изрядно подорвала силы волшебника, и без того не отдохнувшего после битвы у реки. Уничтожение идола окончательно рассеяло чары Уркама, но только в пределах замка. Вне этих стен мстительный бог будет искать способы, как подчинить себе оборотня.

Мат Фаль запрокинул лицо к небу и одними губами стал читать красивейший из гимнов - гимн Восходящему Солнцу. Чары заставили людей не обращать внимания на действия молодого человека, но именно чары отнимали скудные остатки сил. Только боги знали, как он устал, а впереди еще долгий путь.

Яркое светило медленно поднималось на нежно-голубой небосвод, слегка прикрытый легкими облачками. Новый день уже вступил в свои права. Мат Фаль потер заросший щетиной подбородок и поморщился. Необходимо где-то поспать и привести себя в порядок, но дела не завершены. Ускользнув от караула и подхватив оставленное ранее оружие, Мат Фаль вновь скрылся в коридорах замка.

24.

Во время завтрака Мак Гири с тревогой оглядывался. Судя по вопрошающим взглядам Фергаса, приглашенного к столу, и явно отдохнувшей Гвиддель в очаровательном простом платье, чары Фаля были сняты. Это могло произойти только в двух случаях: желание самого волшебника, или его смерть. О последнем думать не хотелось. Обратившись на миг к силам своего друга и брата, Мак Гири немного успокоился, почувствовав его. Дирокс, выразив в очередной раз восхищение принцессой, сообщил, что вечером специально для Ее высочества и в честь избавления от опасности будет организован пир, а в данный момент его ждут дела. После этого, поцеловав руку Гвиддель и кивнув Фергасу, Герцог быстрым шагом покинул зал, не удостоив ученика Фиднемеса даже взгляда. Однако напрасно оставшиеся за столом военачальник и принцесса пытались узнать о местонахождении Феарна, Мак Гири не мог удовлетворить их любопытство.

Личные апартаменты Герцога были просторны, но скромны по обстановке. Здесь не было ничего лишнего. Широкие окна, выходящие во двор, старый массивный стол с изогнутыми ножками, на котором аккуратно разложены бумаги и приборы, пара потертых, но удобных кресел, и камин, который не разжигался в летнее время. В дальних комнатах находилась спальня и небольшая библиотека.