Любимая игрушка судьбы

— Я знаю, какой славный всадник Эртхиа. Еще бы мне не знать — ведь это он учил меня держаться в седле и стрелять из лука. Такого воина больше не встретишь ни в горном Хайре, ни в степи, ни на каменистых равнинах Аттана. Какого сынаты родишь ему, женщина! Как Эртхиа будет рад подкинуть его на сильных руках, когда вернется…

— А ты, богиня, — наклонился он к Ханнар, обойдя стол и вернувшись к своему креслу, — тебе полезно будет послушать о чудесах иных, чем те, которые знаешь ты.

И он рассказал им о временах давних, вещах удивительных, от которых разумный смущается и проницательный приходит в недоумение. Вызвал сочувствие к бездетной старости давно забытого царя, обрадовал рождением царевича Кунрайо и озадачил молчанием светил, упомянул о появлении старика в запыленном плаще и поразил его предсказанием, поведал о том, как бежал от Судьбы царевич и как умер от счастья, встретившись с ней лицом к лицу.

И дав своим слушателям перевести дыхание и погасить сладкое волнение в душе, какое бывает от соприкосновения с таинственной и прекрасной основой мира, Акамие открыл им тайну спасения царя Эртхабадра ан-Кири от неминуемой смерти.

— Так вот оно что! — удивился Ханис. — Вот как силен ваш Старик-в-плаще, что смог остановить карающее Солнце.

— Старик-в-плаще это Старик-с-вершины, я знаю! — догадалась оживившаяся Рутэ, которой Атхафанама наскоро растолковывала еще неизвестные слова и обороты, так как младшая царица только училась языку своего мужа. — Вечный старик. Ведь это он и предсказал, что Эртхиа станет верховным вождем. Но может ли он оживить умершего?

— Сказки это! — оборвала ее Ханнар.

— И ничего не сказки! — взвилась Атхафанама. — Вот другое так точно сказки, знаем мы про это…

Она попыталась было вскочить, но Ханис погладил ее по плечу, и Атхафанама опустила голову, сразу вся поникнув. Только спустя минуту виновато оглянулась на мужа. Ханис улыбнулся нежно, но несколько рассеянно, и она приуныла.

— Значит, ты считаешь, что нам нужно держаться как ни в чем ни бывало и спокойно дожидаться Эртхиа? — спросил Ханис.

— Думаю, так, а в остальном — ты царь, тебе виднее. В Хайре считают, что Эртхиа призван в долину Аиберджит, и все спокойны. Пусть так и остается. Не стоит смущать отца и братьев известием о гибели Эртхиа. Лишь бы не распространились слухи…

— Что ты, какие слухи! — с чувством подосадовал Ханис. — Кого я ни спрашивал — никто не помнит, что произошло той ночью. Уехал и уехал. Почему не предупредил — ему виднее. Только мы и помним. Слышал ты о чем-нибудь подобном?

— Если и слышал, то не помню, — покачал головой Акамие. — Помню, что я здесь посол. И готов защищать интересы как брата моего Лакхаараа, так и брата моего Эртхиа, особенно в его отсутствие. А также твои, брат Ханис. Разве не сделал нас братьями щедрый и верный в дружбе Эртхиа?

— Да, Акамие. Я рад переменам в твоей судьбе, если они тебе в радость. И не меньше твоего желаю, чтобы ваше посольство было успешным. И ради Аттана, и ради себя, и ради того, чтобы в Хайре ценили тебя так, как ты стоишь.

— О, так мы легко сговоримся. Когда ты примешь Ахми ан-Эриди с его бумагами?

— А что в них?

— Предложение мира и родства, — Акамие, зажмурившись, припомнил наизусть: — «Из рода в род ни обманывать друг друга, ни нападать друг на друга. Если случится воровство, то взаимно извещать и производить казнь и вознаграждение. При набегах неприятеля взаимно вспомоществовать войском. Кто из них прежде нарушит договор, да воспримет кару от Судьбы, и потомство его из рода в род да постраждет под этой клятвою». А для скрепления договора, если он будет подписан, жди караван невест.

— Еще каких невест? — опешил Ханис. — Уже достаточно…

— А как же родство? — напомнил Акамие. — Надо вам жениться на наших, а к нам ваших прислать. Конечно, из детей Солнца только вы с Аханой остались. Но из родовитых аттанцев выбери, кому породниться с царским домом Хайра. Также кочевым вождям предлагаем наших невест и просим за царевичей Эртхаану и Шаутару девушек из рода Черной Лисицы. Так всегда делалось, разве ты не знаешь?

— Знаю, конечно, — согласился Ханис. — И мера эта надежная.

— Еще бы! — воскликнул Акамие. — Какой пример подал Эртхиа! Ему мы обязаны миром…

Ханис нервно оглянулся на мнимую сестру. Та только скривила губы и отвернулась. Атхафанама сплела и расплела пальцы, задумчиво глядя в стену. Поднялась, позвала за собой Рутэ и Дар-Ри-Джанакияру. У двери задержалась, оглянулась на Ханнар. Ханнар помедлила, но тоже поднялась и вышла в другую дверь.

Акамие хотел сказать что-то, но промолчал, и Ханис поблагодарил его за это коротким взглядом. А сам сказал:

— Ты теперь доволен своей судьбой?

— А ты? — улыбнулся Акамие. — Все иначе, чем мы желали, и все, чего мы желали — исполнилось. Хвала Судьбе, переспорившей нас.

Глава 23