Читаем Любящие сестры полностью

– Ладно, не жалей. Моей матери, благослови ее Господь, за многие годы удалось состряпать из злосчастного пропойцы великую личность. Вернись он теперь, покрасила бы его светящейся краской и поставила бы в буфет за стекло. Если послушать Райделл, он умер как герой, защищая правду, справедливость и американский образ жизни.

– Райделл?

– Она родилась в Атланте. Ее назвали так в честь пра-прадедушки, большого героя Конфедерации.

– Ты все еще не рассказал мне, как очутился здесь.

– А, это… – Он пожал плечами. – Я работал помощником шеф-кондитера в Командорском Дворце… Знаешь, где это?

– В Новом Орлеане? Это знаменитый ресторан, да? – Она вспомнила как Джо упоминал его.

– Можно сказать, знаменитый. А потом оказалось, что Прудом и Баптист старые друзья. Несколько месяцев назад Баптист прилетал к нам на встречу Американской Кулинарной Федерации. И старый Пол замолвил за меня словечко. И вскоре после этого – бум! – я уже пою «Марсельезу» и жую французский круассан.

– Трудновато, наверно, делать то и другое вместе?

Он засмеялся:

– Такому молодцу, как я? Да я могу в одно и то же время жевать резинку, пить «ерша» и идти по прямой. Все одновременно. Знаешь, как в рекламных фильмах: мы – инвалиды, но мы все можем.

– Эммет, я… я не то имела в виду.

– Когда человек говорит, что имел в виду не то, значит, он именно то и имел в виду.

– Ну хорошо, если ты хочешь, чтобы мы поговорили о твоей ноге, я тебя спрашиваю: где ты такое заработал?

– Знаешь поговорку: не буди спящую собаку?

– Я вовсе не из любопытства спрашиваю, – объяснила она. – Просто… Просто ты мне интересен.

Она не успела еще закончить фразы, как краска бросилась ей в лицо. Да нет же, она совсем не в том смысле хотела сказать! Господи, почему ей всегда приходится краснеть за свои слова!

Его веки дрогнули, губы слегка раздвинулись в невольной улыбке. Весь его вид говорил: все понял, в долгу не останусь.

Но произнес он совсем другое:

– Скажем так – пришлось кое-кого поучить, как надо себя вести. – Его улыбка исчезла, и голубые глаза потемнели. – Одного дубинноголового сукина сына. Я дал ему хороший урок. Жаль только, он оказался посильнее, чем я. У него был винчестер. Чуть не пол-ноги отстрелил.

Взглянув на Эммета Энни подумала: не сомневаюсь, что ты опять поступил бы также, повторись это еще раз.

Так ей казалось. Эммет Камерон, несмотря на свое добродушие, не из тех, кого можно безнаказанно обидеть.

– Мама наверно, очень горевала… Особенно, если вспомнить, как погиб твой отец?

Она глядела на него во все глаза. Ей всегда раньше казалось, что веснушки – большой недостаток. Вроде как безвольный подбородок или оттопыренные уши. Но Эммету… они даже шли. Придавали мужественный вид. Нечто среднее между Геккельберри Финном и Джеймсом Дином. С такими бесхитростно голубыми глазами и топорными чертами лица он очень уместно выглядел бы на фоне грубо-сбитого забора с устремленным вдаль прищуренным взглядом, и чтоб заляпанный глиной ковбойский сапог торчал рядом на перекладине.

– В общем, да, – ответил он и, запрокинув голову, выпил остатки кофе. Открылась его загорелая шея, усеянная веснушками. Кадык величиной с детский кулак. Солнечные лучи вспыхнули в его шевелюре, и каждый проволочно-жесткий волос воспламенился, будто нить накала. – Как не горевать, – он снова спрятал от нее глаза, – ведь с такой ногой во Вьетнам меня уже не взяли. Зато в 69-м году взяли моего младшего братишку Дина. Бойкий такой паренек был, чистая душа, восемнадцать стукнуло. Вылитый отец. Только умер он от дизентерии. Райделл потом так рассказывала об этом, словно он получил свою болезнь при штурме Гамбугер-Хилл, а не в казармах. – Глаза Эммета наполнились слезами, и он без всякого стеснения вытер их кулаком: – Бедный Дин!

Напряженная тишина наполнила маленькую комнату, так что стали слышны привычные, обычно незамечаемые звуки – тихое жужжание электрической шоколадной машины в соседней комнате, гудение холодильников, постукивание по кафельному полу колесиков тележек с металлическими сетками для охлаждения.

– Я все-таки никак не могу понять, – сказала она.

– Что?

– Похоже, ты способен делать все, что угодно. Почему ты пришел именно сюда?

Эммет пожал плечами и улыбнулся:

– Как и ты, собирался открыть собственный бизнес.

– А теперь, значит, не собираешься?

– Может быть, и нет. Я понимаю, за две недели мало что можно узнать, но я начинаю думать, что мне это не подойдет.

– Что ж ты не уходишь тогда?

– Пока что мне не надоело.

– А потом?

Он со стуком поставил на пол свой сапог со скошенным каблуком и наклонился к ней так близко, что она почувствовала тепло его дыхания и легкий горьковатый запах. Растопырив перед ней мозолистые ладони, словно лопаты, и глядя ей в глаза немигающим взглядом, он заговорил с такой напряженностью, будто вбивал каждое слово, как гвоздь, так что она даже вздрогнула:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Измена. Я от тебя ухожу
Измена. Я от тебя ухожу

- Милый! Наконец-то ты приехал! Эта старая кляча чуть не угробила нас с малышом!Я хотела в очередной раз возмутиться и потребовать, чтобы меня не называли старой, но застыла.К молоденькой блондинке, чья машина пострадала в небольшом ДТП по моей вине, размашистым шагом направлялся… мой муж.- Я всё улажу, моя девочка… Где она?Вцепившись в пальцы дочери, я ждала момента, когда блондинка укажет на меня. Муж повернулся резко, в глазах его вспыхнула злость, которая сразу сменилась оторопью.Я крепче сжала руку дочки и шепнула:- Уходим, Малинка… Бежим…Возвращаясь утром от врача, который ошарашил тем, что жду ребёнка, я совсем не ждала, что попаду в небольшую аварию. И уж полнейшим сюрпризом стал тот факт, что за рулём второй машины сидела… беременная любовница моего мужа.От автора: все дети в романе точно останутся живы :)

Полина Рей

Современные любовные романы / Романы про измену