Любящие сестры

– Ты обманываешь меня. Триста штук? – Сквозь облако пара Руди увидел, что глаза его брата расширились от жадности и недоверия.

– Конечно, ты не получишь все эти деньги сразу. Они вложены в дело, но они будут давать приличный доход.

– Сколько?

– Приблизительно где-то около трех тысяч в месяц. Конечно, не очень много, но, если не играть на скачках и в рулетку, ты сможешь жить очень прилично.

Вэл встал и начал ходить взад и вперед, шлепая голыми пятками по мокрому полу, но было ясно, что он уже принял решение.

– Я думаю, что она не согласится встретиться с тобой в своем доме, она будет нервничать, что ты окажешься рядом с ребенком. Но когда я на днях звонил ей, она сказала, что в конце недели собирается на какой-то грандиозный прием в отеле «Плаза». Я могу позвонить… и постараться поговорить с ней… а потом попросить ее встретиться с тобой в холле или, может быть, в баре.

– Отлично. Спасибо, Вэл. – Произнеся эти слова, он чувствовал себя так, как будто у него рот был полон стекла, но Руди знал, что без помощи своего брата он не сможет добиться свидания с Лорел.

И какое значение имеет Вэл? Мысли Руди устремились вперед. Он думал о Лорел, представлял, что он ей скажет… и надеялся, что на этот раз она его выслушает. Она должна его выслушать. Ему это было совершенно необходимо.

– Тебе достаточно? – Сквозь клубы пара, которые, казалось, проникли ему в голову, Руди увидел, что Вэл встал и направился к двери, обмотав полотенце вокруг бедер.

Он фыркнул от смеха, но этот звук был похож на звук ссыпающегося гравия. Ему не хотелось, чтобы его брат увидел, как сильно и безнадежно он был болен. Он скорее умрет прямо здесь, чем доставит Вэлу удовольствие видеть себя больным и несчастным.

– Да, пошли. Достаточно. – Он поднялся, встал на ноги, которые были неустойчивыми, как лапки резинового цыпленка.

33

Энни остановилась около дома, в котором они раньше жили вместе с Лорел. На улице никого не было, так как было три или четыре часа утра. Она стояла и смотрела на мрачный фасад кирпичного здания и чувствовала себя как человек, только что проснувшийся после долгого гипнотического сна.

Она помнила, что они с Эмметом были в ресторане «Артуро», где она проглотила две порции пиццы и половину кальцоне со шпинатом, затем Эммет посадил ее в такси и приказал ехать домой и поспать. У нее совершенно не было сил, и она приказала шоферу довезти ее до Западной Десятой улицы, где была ее обычно очень уютная, а сейчас неубранная квартира. Она смутно помнила, как открыла наружные чугунные ворота, прошла по дорожке, ведущей к ее гаражу, стоящему рядом с четырьмя другими. Долго мучилась, открывая три замка своей двери, а затем уже в квартире на ощупь пробиралась по полутемным комнатам. Она слишком устала даже для того, чтобы включить свет. Повалилась на кровать, даже не раздеваясь. Проснулась через несколько часов, во рту у нее все пересохло, сердце часто билось, внутри все горело, и она чувствовала себя загнанной в западню или ловушку. Ей безумно захотелось выйти на улицу… и немного подышать свежим воздухом.

Затем, как в тумане, ничего не замечая вокруг, она долго бродила по улицам.

И тут она заметила, что стоит на тротуаре перед своим старым домом. Она вся дрожала от холода, так как была в одном твидовом жакете, который надела, сама того не заметив. А может быть, где-то в глубине души она с самого начала знала, куда направляется?

Она увидела свет в окне на втором этаже, и это ее не удивило. Ей было совершенно необходимо сейчас увидеть его и спросить, действительно ли Лорел права… и их разрыв как-то был связан с ней. Боже, а если это правда? Хотелось ли ей, чтобы это было правдой? Она приложила руку ко рту и, сама того не замечая, начала грызть свои ухоженные и накрашенные ногти.

Она подумала об Эммете, который заехал за ней и увез с фабрики. У нее было такое чувство, будто ее принесло сюда какими-то внешними силами. Она начала взбираться по разбитым каменным ступенькам, открыла тяжелую стеклянную дверь и вошла в узкую прихожую с грязными кафельными стенами. Она автоматически нажала на звонок квартиры Джо.

Домофон включился, и в холодящей тишине раздался странный, искаженный голос. Этот голос не был ни заспанный, ни хмельной. Голос звучал так, как будто он ожидал ее… или кого-то еще.

Взбираясь по лестнице, освещенной тусклыми лампочками без абажуров, Энни почувствовала, как ее мозг начинает проясняться. «Это сумасшествие, – подумала она – Я не должна была сюда приходить. Возможно, это только ухудшит ситуацию».