Люби меня в темноте (ЛП)

— Ну, я любил готовить, только до тех пор никогда не рассматривал это как возможность построить карьеру. Считал простым хобби. Но однажды Лара предложила мне поговорить с ее дядей, который держал в Квинсе кафе. Спросить, может, он даст мне работу. Я съездил к нему, ну а дальше вы знаете. — Он встает, чтобы поставить тарелку в раковину. — Кулинария не просто работа. Это моя страсть. А что насчет вас?

— В каком смысле? — изображая дурочку, говорю я.

— В чем ваша страсть?

— Ну, готовить мне нравится и даже очень. — Я ставлю чашку на стол и кручу ее, зацепив пальцем ручку. — Но я бы не назвала это страстью. — Вокруг начинают кружиться воспоминания о чудесных часах, проведенных в магазинчике господина Лемера. — Цветы, — говорю медленно, улыбаясь. — Моя страсть — это цветы. — Их красота, аромат, способность вдохнуть в комнату жизнь. — Они дарят мне счастье.

Он делает паузу, обдумывая следующие слова.

— Знаете, у моей сестры есть маленькая цветочная лавка в Рае. Ничего особенного, но она счастлива. Хотите, спрошу у нее, не нужна ли ей помощь?

Мое сердце начинает сильно-сильно стучать, а душа рычит от желания попробовать эту возможность, вонзить в нее зубы и проглотить. После Парижа во мне живет голод. Я устала сидеть и позволять жизни течь мимо. Нет, я хочу стать таким человеком, которым буду гордиться. Прежняя Валентина и новая встречаются и сталкиваются, как волны, которые разбиваются о скалу. Но меня это не смущает, потому что я знаю, что адаптируюсь.

— Вы правда сделаете это ради меня?

— Конечно. Почему нет?

Я перевожу взгляд на окно, смотрю на утреннее небо, и меня захлестывает надежда. Может, вещи и могут разрешаться сами собой.

***

— По какому случаю торжество?

Оглянувшись через плечо, я улыбаюсь. У входа на кухню стоит мой супруг. Спокойный, самоуверенный, очень красивый, он выглядит, как персонаж рыцарского романа, отважный герой, спешащий на помощь даме в беде. И так не похож на…

Я перехватываю направление своих мыслей и возвращаю их на прежнее место.

— Хочешь есть? — спрашиваю, вытирая руки о полотенце.

Он подходит ко мне, ослабляет галстук.

— Ужасно.

— Хорошо, а то я наготовила на целую армию.

Я смотрю, как Уильям оглядывает меня, стоящую у плиты, мое нарядное платье, фарфоровые тарелки из нашего свадебного сервиза, хрустальную вазу с белыми розами на белом граните стола…

— А где Юэн?

— Он приходил, но я его отпустила. И сама приготовила тебе ужин. — Я выключаю плиту, подхожу к нему, а когда он меня обнимает, встаю на цыпочки и, запрокинув голову, улыбаюсь. — У нас праздник.

— Вот как? — Уильям чмокает меня в кончик носа, а его руки тем временем ложатся на мои ягодицы, соблазняюще мнут их, прижимая меня всю к его телу. Опустив голову, он покрывает мою шею, а потом и плечо легкими поцелуями, от которых пробуждается плоть, но сердце остается незатронутым и спокойным. — Ты что, беременна, дорогая?

Я, покраснев, кручу головой. С тех пор, как я приехала из Парижа, Уильям берет меня почти каждую ночь. Он расписывает мое тело поцелуями и языком, наполняет меня своим семенем.

— Нет, не потому.

Нуждаясь в пространстве, я ухожу к столу за бутылкой вина. Встав к мужу спиной, делаю глубокий, успокаивающий вдох, а после, придав лицу сдержанное выражение, опять поворачиваюсь к нему.

— Помнишь, я как-то ходила на курсы флористов?

— Смутно, но да. — Уильям выбирает из салата морковку и забрасывает ее себе в рот.

— Знаю, я мало рассказывала о Париже, но там я помогала одному пожилому джентльмену в его магазине цветов. — Я улыбаюсь, вспоминая господина Лемера. — Конечно, я мало понимала, что делала, но мне нравилось иметь какую-то цель. Заниматься каким-нибудь делом. Думаю, этот опыт меня изменил.

— В каком таком смысле?

— Мне бы хотелось тратить свободное время на что-то еще, кроме как ходить в зал, по магазинам и ждать, когда ты придешь с работы домой. Ничего плохого тут нет, и я рада, что у меня есть такой выбор, но подобная жизнь не для меня. — А для той, кем, как я полагала когда-то, мне нужно являться. Глядя на бутылку в руке, я обвожу пальцем приклеенную к ней этикетку. — Я хочу большего. И… в общем, за завтраком Юэн сказал, что у его сестры есть магазинчик цветов. — Я колеблюсь, не зная, как отреагирует Уильям. — Сегодня я туда съездила, и она предложила мне должность помощницы тире ассистента. Ее зовут Мэг, и она очень приятная женщина, а ее магазин…

— Исключено.

Моя рука с бутылкой застывает в воздухе над бокалом.

— Что ты сказал?

Уильям забирает у меня бутылку. Наливает в наши бокалы вина и, осушив свой, добавляет:

— Ты не в Париже. Здесь твое место дома. Подумай, что скажут наши друзья. Как отреагирует моя бабушка. Она и без того полагает, что я даю тебе слишком много свободы.

Не веря своим ушам, я откашливаюсь. Что с ним такое? Ведь до сих пор все шло хорошо. Может, он разыгрывает меня?

— Ты ведь шутишь, да?

— Вообще-то нет. — Он пожимает плечами. — Кроме того, я не хочу становиться посмешищем, потому что моя жена работает непонятно кем непонятно где.