Люби меня в темноте (ЛП)

— Ты говоришь это просто чтобы я успокоилась.

— Естественно, для чего же еще?

Я шлепнула его по плечу, а он рассмеялся.

— Дурак.

— Извини. — Он поднес мою руку к губам и поцеловал ее. — Я знаю, что мои родные полюбят тебя, потому что они желают мне самого лучшего, а ты, Вэл, и есть самое лучшее. Разве ты не заметила? Я без ума от тебя.

Дерзко ему улыбнувшись, я вдруг до ужаса захотела поколебать его идеальный фасад, свести с ума от желания, дразнить его до тех пор, пока он не станет целиком в моей власти.

— Насколько? — Я поднесла к его бедрам руку и кончиком пальца обвела его член. — Насколько ты от меня без ума, Уильям? — спросила я с придыханием, чувствуя, как бугор в его брюках растет, слушая, как его дыхание становится чаще. — Достаточно, чтобы позволить мне взять его в рот прямо сейчас?

— Вэл… — взмолился Уильям, голос стал сиплым от страсти.

Я отстегнулась и, послав осторожность к чертям, забралась на сиденье с ногами. Потом наклонилась — в мои ребра впился рычаг переключения передач — и медленно расстегнула молнию у него на штанах. Краем глаза я заметила, что Уильям крепче сжал руль, а на его скулах появился румянец. Опьяненная им и свободой, я улыбнулась. Мне было плевать, что вокруг были машины, и нас можно легко увидеть через окно. Я взяла его в рот, и меня снова заполнили его мускусный вкус и толщина. Мою кожу ласкало солнце, на языке был его вкус, по венам растеклось безрассудство, между ног стало мокро.

Его грудь с каждым вздохом вздымалась.

— Женщина, я сейчас во что-нибудь врежусь.

Я рассмеялась, чмокнула его в кончик члена и прошептала ему на ухо:

— Тогда остановись, — я куснула его за мочку, — и трахни меня.

Он чертыхнулся, после чего притормозил на обочине. Я со смехом сбросила трусики так быстро, как только могла, а Уильям за талию перетащил меня к себе на колени и вторгся в меня одним глубоким толчком. Это было быстро. Жестко. Жадно. И непристойно. Руль врезался мне в спину, коленки бились о дверцу и рычаг переключения передач, но это было неважно. Мы кончили — одновременно и мощно, как одно существо.

Я знала, что семья, усыновившая Уильяма, была состоятельной — об этом говорило одно его имя, — но этот факт нисколько не волновал меня. Я была влюблена. А его богатство, если что, находила пугающим. Некоторые из его подарков, сделанных мне, могли, наверное, прокормить небольшую страну.