Люби меня

Во-первых: на фоне смущения я сталкиваюсь с каким-то внутренним бессилием и не могу из себя ни слова вымолвить. А во-вторых: Саша едет в противоположную от клуба сторону.

Не знаю, почему продолжаю молчать. Не знаю… Из меня будто стержень вырвали, оставив одни лишь эмоции, которые в столь важный момент не могут служить ни мотивацией, ни даже группой поддержки.

Я чувствую, что способна натворить глупостей. И до ужаса этого боюсь.

Молчу, даже когда приезжаем на пляж.

– Давай, рассказывай четко по пунктам, что ждешь от меня, – требует Георгиев, едва стихает мотор и в салоне устанавливается полная тишина.

Этим пугает меня еще сильнее.

Вывернуть перед ним душу, чтобы он послушал и снова куда-то исчез? Ну, уж нет!

– Ничего не жду, – шепчу, глядя строго вниз на свои дрожащие руки.

– Ничего? – не скрывает удивления.

– Ничего!

Подтверждаю не то чтобы увереннее… Напротив, звучу в этот момент почти истерично.

– Я не верю тебе, – давит Саша, стискивая своими ладонями мои трясущиеся кисти. Только на этом прикосновении себя выдаю: вздрагиваю и тонко пищу. – Посмотри на меня.

– Нет…

Он вынуждает. Сжимая мое лицо, с такой дурью к своему притискивает, что я буквально расшибаюсь в своих же эмоциях. От его взгляда и вовсе остатки рассудка дурманом опутывает.

– Что ты подразумеваешь под настоящими отношениями, Соня? Говори!

– Боже… – с трудом хриплю я. – Наверное, то же, что и все остальные, Саш... Очевидно же!

– Насчет остальных мне похрен, – грубо выталкивает он, не прекращая тащить из меня душу взглядом. – Мне нужно знать, чего хочешь ты. Уверен, видишь ты что-то конкретное. Должен понять, подходит ли это мне.

– Ты серьезно?! Должен понять он! Что ж, дай мне десять дней, чтобы решить, что тебе сказать!

– Блядь… Ты все-таки обижена, да? – допирает чисто случайно. И не менее эмоционально предъявляет: – Ты понятия не имеешь, как для меня все это сложно!

Словно моя в том вина!

– Да что ты?!

– Но я здесь! Из-за тебя!

– Нет, Саша, не из-за меня, – отрицаю, потому что опять-таки боюсь верить его словам. – Если бы я попросила, тогда бы было из-за меня. А так… Ты тут из-за каких-то своих желаний. Может, они вообще против меня работают! Потому как тебе, похоже, до сих пор плевать на мои чувства! Думаешь ты только о том, чего хочешь сам!

– Да блядь… Неправда же! – злится он. – Да я здесь, потому что рвался тебя увидеть. Потому что это, на хрен, желание сильнее всех моих установок! Потому что я хочу быть с тобой! Разве этого, мать твою, мало?!

Зажмуриваясь, мотаю головой. И пока он толкает свои «причины», нащупываю футляр, выдергиваю его из сумки и толкаю ему в грудь.

– Возьми, пожалуйста. Я не могу принимать такие дорогие подарки.

– Что? – теряясь, хрипнет он до самых низких нот. – Нет, я не возьму обратно. Нет.

Следующие секунды мы ведем себя как дети. Саша вытряхивает браслет из футляра и пытается насильно сомкнуть его на моем запястье, я – изо всех сил этому противлюсь.

И он… В конечном итоге, взрывается.

– Ну да, блядь, все понятно! Я просто забыл, насколько тебе похрен на все то, что я для тебя делаю! Думаешь, не заметил, что ты выкинула с платьем?! Поэтому решила новый подарок мне прямо в рожу швырнуть?! Отлично! Я понял!

– Что ты понял?!

– Все понял! Не дебил.

– Саша…

– Раз тебе ничего не нужно, то и мне тоже похуй, – с этими словами открывает окно и швыряет в песок.

– Что ты наделал? Дурак…

Выскакивая из машины, бегу к тому месту, куда примерно улетел мой подарок. Падаю на колени и начинаю прочесывать пляж пальцами. Сантиметр за сантиметром.

Когда слышу, как Георгиев выходит из машины, в груди так сильно сжимается, что я не могу сдержать слезы. Он ничего не говорит, пока шагает ко мне. Впрочем, и приседая рядом на песок, тоже молчит. Только тяжело дышит, будто слов внутри него очень-очень много, но он не способен выдавить ничего.

– Помоги мне его найти, Саша… Помоги же…

– Не надо, – хватая за руки, пытается заставить подняться. – Пойдем, Сонь… Я куплю тебе новый.

– Ты совсем дурак?! – визжу, захлебываясь слезами. – Совсем ничего не понимаешь?!

– Да, блядь, ты права… – сипит он с судорожным вздохом и опускается рядом со мной на колени. – Я тебя ни хрена не понимаю, Соня.

– Не понимаешь? – захожусь в отчаянии. – Зачем тогда вообще приехал? Зачем?! Вот что ты наделал? Что?!

– Не надо было приезжать? – спрашивает так тихо, что я с трудом различаю слова.

А когда различаю, в груди все с такой болью сжимается, что с губ стон сходит.

– Дурак ты… – бросаюсь к нему, чтобы стукнуть хорошенько.

Но сталкиваюсь с такой уязвимостью на его мужественном и обычно хладнокровном лице, что весь запал мгновенно гаснет. И я просто… Скольжу ладонями по его плечам и обнимаю за шею.

– Скажи, – просит Саша шепотом, когда встречаемся взглядами. – Я к тебе так рвался… – задыхается, не способный выразить свои чувства. Но их и так по интонациям слышно, и по глазам видно. Они заставляют мою душу петь. – Не стоило?

– Стоило, – так же тихо признаюсь я. Потому что любовь к нему сейчас сильнее всего остального хаоса, что творится в душе. – Конечно же, стоило! Я по тебе скучала, Саш... Очень.