Люби и властвуй

Наверное, из такого хаоса когда-то появились Хум-мер и Лишенный Значений. Наверное, именно такой хаос устроили они в Круге Земель при первой же своей встрече.

«Зерцало Огня» полностью потеряло управление. Последние паруса, с которыми чуть-чуть задержались, были сорваны вместе с реями ударом неистового ветра, который обрушился с запада, как неумолимый кузнечный молот размером с само «Зерцало Огня».

Волны перехлестывали через палубу и, не успевая вытекать через специальные проруби в фальшборте, сочились даже сквозь плотно задраенные палубные люки внутрь корабля. Кожаный пластырь на месте пробоин, оставленных стрелометами «Сумеречного Призрака», сорвало, как кусок промокательной бумаги, и обреченные матросы под началом обреченного офицера пытались завести новый. Тщетно.

Бутафорские сараи, под которыми скрывались «молнии Аюта», тоже оказались за бортом. Сами «молнии», принайтованные в походном положении почти намертво десятками отменных канатов, пока что держались.

Эгин лежал в каюте Арда, вцепившись в бронзовые поручни у изголовья ложа, и вновь проклинал тот день, когда Норо оке Шин положил перед ним, тогда еще вполне беззаботным эрм-саванном, два доноса на Арда оке Лайна. Это было совсем недавно. А кажется - целую вечность назад.

К своему огромному удовольствию, Эгин так и не успел ни разу поесть за сегодня, не считая ломтя вяленой дыни, который он походя взял со стола одной из кают на захваченном «Сумеречном Призраке». Это оградило его от мучительных приступов морской болезни, которой он, сухопутная крыса, вполне справедливо опасался.

И тут сквозь оглушительный грохот стихий прорвался новый истошный вопль Дотанагелы. «Да что же тут творится!?» - мысленно возопил Эгин. Он понял, что чудовищный груз новых знаний уже почти невыносим для его рассудка. Он понял, что не может лежать здесь и безропотно дожидаться, когда каюта Арда превратится для него в наглухо закупоренную могилу.

Эгин встал и почти сразу ушиб колено о тумбочку Арда. Пр-роклятие. Нет, при такой качке идти, похоже, не получится. Эгин встал на четвереньки. Как идиот. Как пес. Как рах-саванн Опоры Вещей.

Он помедлил мгновение, раздумывая - обуваться ему или нет. Потом вспомнил о возможной встрече с Вербелиной и все-таки обулся. Кажется, Иланаф когда-то уверял, что, по его глубокому убеждению, нет ничего глупее в глазах женщины, чем хорошо одетый и притом босой мужчина.

Эгин выкарабкался в коридор. Там, в его сумрачной глубине, одиноко хлопала незапертая дверь. Стараясь выглядеть как можно степеннее и естественнее, время от времени падая на пол плашмя, Эгин пополз к каюте Дотанагелы.

В каюте Дотанагелы в весьма принужденных позах, прямо на полу, вцепившись друг в дружку, сидели Са-меллан. Знахарь и Вербелина. На койке, изрыгая зверскую, в целом непереводимую брань на наречии паттов (насколько Эгин вообще понимал в наречиях Круга Земель), приподнявшись на здоровом локте, лежал До-танагела. Глаза Дотанагелы были одухотворены яростью и страхом. Из всего его бурного речевого потока Эгин смог разобрать только несколько раз повторенное слово «гнорр» и дважды - «Лагха».

Две масляные лампы давали много света, но вместе с тем жрали слишком много свежего воздуха. Было очень душно.

– Я не помешаю, милостивые гиазиры? - осведомился Эгин по возможности беззаботно и деликатно, не беря на себя смелость перекричать Дотанагелу.

– Заползай, раз уж приполз, - пожал плечами Знахарь.

– Премного благодарен, - озарившись фальшивым светским оскалом, Эгин присоединился к компании. Лица у всех были прямо-таки гробовые.

– Как здоровье уважаемого пар-арценца? - надо же Эгину что-то говорить!

Знахарь открыл было рот, чтобы ответить, но Дотанагела, Прекратив, к удивлению Эгина, браниться, опередил Шотора:

– Здоровье, спасибо Знахарю, в порядке. Но, боюсь, рах-саванн, оно мне больше не понадобится.

Дотанагела говорил вполне спокойно. Не верилось, что этот же человек считанные мгновения назад воплощал собой аллегорию Ярости Вод Алустрала.

– Простите, но как мне вас понимать, пар-арценц?

– Случилось то, чего я боялся больше всего и о чем не хотел попусту распространяться раньше. Скорее всего, не потеряй я силы в борьбе с магией Норгвана и находясь в здравом рассудке, я смог бы отвести или, по крайней мере, ослабить гнорра.

– Пар-арценц, я не хочу прослыть образцом скудоумия, но я все равно остался во тьме незнания.

– О Шилол! - простонал пар-арценц. - Послушайте, Самеллан, объясните хоть вы ему!

Дотанагела бессильно откинулся на подушку. Эгин обратил внимание, что его щекам возвращается некое подобие здорового румянца. Или это были лишь блики от масляных ламп?

– М-да, Эгин. Давненько мы с вами не болтали, - проворчал Самеллан с деланным вздохом. - Буду краток, как Морской устав. В море Фахо никогда не бывает в месяце Алидам таких штормов. Никогда. Особенно с таким ужасным западным ветром. Уважаемый пар-арценц хотел сказать, что здесь не обошлось без вмешательства гнорра.

Это было уже слишком. Да, «молнии Аюта». Да, магические мечи и клинки. Да, каменный нож Знахаря. Но только не власть над стихиями!