Люби и властвуй

К тому моменту, когда Этан, следуя за своим проводником, поднялся на корму, «бутоны» уже раскрылись полностью. Вместо них на палубе - по две на каждый борт - отливали превосходной бронзой длинные трубы, установленные горизонтально и снабженные заметными утолщениями у основания. С другой стороны трубы имели отверстие размером с человеческую голову. Эгин видел их первый раз в жизни, но сразу догадался - это пресловутые «молнии Аюта», о которых ходило столько загадочных слухов и о которых почти никто не знал ничего достоверного. Этану было известно, что эти трубы с чьей-то легкой руки называются «стволами» (хотя они и не были похожи на стволы деревьев), и еще он знал, что само по себе это оружие не имеет особо выдающейся ценности. Но если при нем находится тот, кто знает нужные слова и знаки…

Стволы были установлены на деревянных станках с небольшими колесами, а колеса находились в окованных бронзой желобах, проходящих по палубе. Сейчас прислуга как раз откатывала по ним «молнии Аюта» назад. Из трюмных погребов наверх подавались причудливые железные клети с круглыми металлическими шарами и продолговатые шелковые мешочки, в которых, как вполне справедливо предположил Этан, —находилось огнетворное зелье - что-то наподобие смолотого в порошок «гремучего камня» древних легенд. В жаровнях, где покоились длинные железные прутья с деревянными ручками, поспешно раздували угли.

– Посмотрите на нашего доблестного рах-саванна! Он так залюбовался вашими питомцами, Самеллан, что совершенно не замечает ничего вокруг!

Голос был весел и бесшабашен, как бывает у многих воинов перед жестоким сражением. Голос принадлежал Дотанагеле и доносился откуда-то сверху.

На боевой башне «Зерцала Огня», традиционно вознесенной над палубой на семь локтей, собрались почти все вчерашние собеседники. Дотанагела, Знахарь, Иланаф, Самеллан, а также палубный исчисли-тель, чье имя все время ускользало даже от профессиональной памяти Эгина. Не хватало только Авор и Вербелины.

Эгин поднялся к ним - под защиту железного ограждения смотровой площадки. Помимо рулевого колеса (весьма редкого даже среди просвещенных народов, которые в большинстве все еще пользовались огромными и неудобными рулевыми веслами) и алу-стральского Перста Севера там находилась необычная дальноглядная труба на поворотном станке с кругом. Круг, к полной неожиданности Эгина, был размечен изображениями фигур для игры в лам. И еще на смотровой площадке был установлен весьма изящный полированный столик, тоже размеченный фигурами лама, кое-где обуглившийся и во многих местах совершенно беспорядочно исколотый, надо полагать, весьма острой иглой.

– Доброе утро, - довольно глупо брякнул Эгин.

– Доброе, очень доброе, рах-саванн! - согласился Самеллан, улыбаясь во все свои тридцать два белых зуба.

«Чего он так радуется?» - подумал Эгин, невпопад отвечая на приветствия остальных.

– Представляешь, Эгин, - не менее оживленно, чем Самеллан, заговорил Иланаф. - Эти уроды не послушались предупреждения уважаемого пар-арценца. Они все-таки погнались за нами и догнали нас!

– А где они, эти уроды? - спросил Эгин, демонстративно вертя головой. Насколько он мог заметить еще когда шел по палубе, горизонт был совершенно чист. - И какое предупреждение?

– Уходя из Пиннарина, мы выстрелили в борта «Вергрина» и «Сумеречного Призрака» стрелами с краткими посланиями, в которых уважаемый пар-ар-ценц предлагал капитанам этих кораблей отказаться от преследования «Зерцала Огня».

– А уроды, - вмешался сам пар-арценц, - пока еще в двадцати лигах от нас, и видеть обычным зрением их никто не может. Но я их разглядел еще до рассвета и понял, что им следует догнать нас.

– Еще бы! - вскричал Самеллан. - Этого Норгва-на, эту змеиную кровь, вот уже лет двадцать как пора утопить в нечистотах. И вот - отличный повод!

«Следует догнать нас» - это интересно сказано, - подумал Эгин. - Есть какой-то аютский анекдот из разряда запрещенных, про петуха и курицу…"

– То есть вы хотите сказать, что «Зерцало Огня» могло бы уйти от погони? - спросил Эгин, против своей воли прищурившись типичным норовским прищуром. Сейчас его устами говорил прежний эрм-са-ванн Опоры Вещей, преданный князю и истине, беспощадный, трезвомыслящий.

– Да, рах-саванн, - жестко ответил Дотанагела. - Потому что «Зерцало Огня» - самый быстрый корабль из всех, которые когда-либо бороздили море Фахо. Но сейчас «Зерцало» - еще и самый могучий корабль из всех, которые знала история. Поэтому мы примем бой без страха. Вы, рах-саванн, наверное, очень плохо представляете себе, какие ублюдки гонятся за нами. Наверняка - десятки офицеров из Опоры Единства, очень похожие на того, который зарубил Гастрога. Наверняка или почти наверняка - три-четыре аррума из Опоры Писаний, мои заместители. Если их, конечно, по каким-то причинам гнорр не решил попридержать в столице. И, как уже заметил уважаемый Самеллан, «Сумеречный Призрак» наверняка находится под началом Норгвана. Ради одной только его жизни стоит отпустить «Призрак» туда, где место призракам.

– Так… - протянул Эгин.