Лицо врага

Однако идентичны ли они на самом деле? Молекулярные исследования доказывали, что, несмотря на сильное внешнее сходство, кассуэлы и юританцы не принадлежат к одному биологическому виду. Однако теперь Дэниель не удивится, если окажется, что эти результаты были основаны скорее на желании их получить, чем на объективных научных данных.

И если это один вид? Становятся ли они тогда реморами? Лига, безусловно, будет на этом настаивать. Дэниель верила, что это не так, но вера, даже подкрепленная объективными научными доказательствами, которых явно не хватало, не всегда побеждает. Лига предъявит гренволдские снимки, но, поскольку Гренволд уже считается планетой, принадлежащей Лиге, другие нации отнесутся к ним с осторожностью. Другое дело — Чуген, принадлежащий Объединению. Тем более сбитый шаттл. Неизвестно, как скажется на общественном мнении гибель ученых Конкордата…

Аналог тем временем продолжал:

— Присутствие гренволдских аборигенов среди машин реморов и биологических чудовищ, безусловно, заинтересует общественность, но особое значение, на мой взгляд, этот факт имеет для капитана Сиборга, который стремится привлечь внимание Стратегического Командования МЛЗ. И уверяю вас, он выполнил свой долг перед Лигой как нельзя лучше: это перехваченное сообщение лишь одна копия из нескольких. Капитан Сиборг полагает, что информация слишком важна, чтобы доверять ее одному каналу связи. Как всегда, круги пересекаются с кругами, и кривая замыкает сама себя, если притяжение центра сильно. Разрозненное становится маловероятным и уходит в небытие. Когда бабочка появится на свет, туман рассеется.

— Что вы такое несете? — угрожающе осведомился Ширрел.

На экране появился офицер МЛЗ, лейтенант, судя по двум ромбам на воротничке. На табличке значилось имя «Сиборг». Изображение сменилось другим — тот же человек, только моложе, в форме сержанта.

— Сиборг, — пояснил аналог, — являлся членом экспедиционных войск МЛЗ на Доме Кассуэлов и своими глазами видел тамошних аборигенов. Он считает, что способен безошибочно их опознать.

У Дэниель пересохло во рту. Она машинально потянулась к чашке с остывшим кофе.

— Вы говорите, он узнал в этих инопланетянах кассуэлов?

— Видимо, так, — ответил аналог.

— Одно совпадение еще могло оказаться случайным, — пробормотал Ширрел. — Но два?

Полковник неуверенно перевел взгляд на юританцев.

— Три.

Ширрел тоже посмотрел на охранников.

— Помоги нам Бог, Лига права. Они — реморы.

— Это еще не доказано, — возразила Дэниель. — Конечно, определенное сходство есть, но нам уже было о нем известно. По биологическим признакам между нашими юританскими друзьями и кассуэлами, возможно, есть связь, однако отождествлять кого-то из них с реморами — заблуждение. Даже при наличии общих биологических признаков, как уравнять, например, юританскую культуру с культурой реморов? У юританцев нет техники. До нашего появления они не знали космических полетов, и пройдет много лет, прежде чем они поднимутся до этого уровня.

— Лигу интересует только биология, — заметил Локхарт. — Столь значительное внешнее сходство станет для них неопровержимым доказательством того, что все похожие на юританцев виды фактически относятся к реморам.

— Это довольно шаткий аргумент, полковник. Биологически мы тождественны жителям Лиги, но не являемся ими.

— Во время войны доводы, основанные на различии культур, не очень-то убедительны, — вздохнул Ширрел.

— Но разве они теряют от этого ценность? — спросила Дэниель. — Нельзя допустить, чтобы люди поддавались на пропаганду Лиги.

— Значит, вы не согласны, что юританцы и им подобные — реморы?

— Конечно, нет! — воскликнула Дэниель. — Как это может быть? Взять хотя бы реакцию местных жителей, когда мы приземлились на Юрите. Разве они напали на нас? Нет. Наоборот, оказали нам уважение. Даже если юританцы — разновидность реморов, они доказали, что агрессивность на почве ксенофобии несвойственна их обществу.

— Кассуэлы тоже не были агрессивными, — заметил Локхарт.

Дэниель улыбнулась ему.

— Правильно. Должна сказать, что я имею дело с юританцами уже девять лет и не замечала в них ничего похожего на ту целеустремленную ненависть к чужим, которой отличаются реморы. Человечество тоже неоднородно. За свою историю люди создали как пацифистские, так и милитаристские объединения. Почему же нам так трудно поверить, что иные виды тоже способны на подобные вариации?

— Страх перед чужим, — предположил Ширрел.

Это было самое правдоподобное объяснение.

— Неужели же мы позволим себе стать параноиками?

— Нет и еще раз нет, — отрезал Ширрел. — Но в космосе есть менее просвещенные нации, чем мы в Конкордате.