Лицо в темноте

Эмма глядела вниз и чувствовала, как бунтует ее желудок. Весь город, разделенный на клеточки улицами, крошечные машины и автобусы казались игрушечными.

Бев опустила в автомат монетку, и Эмма заглянула в подзорную трубу, но ей больше нравилось рассматривать город собственными глазами.

— А можно здесь жить?

— В Нью-Йорке?

— Здесь, наверху.

— Здесь никто не живет, Эмма.

— Почему?

— Потому что это место для туристов, — рассеянно ответила Бев. — И, по-моему, одно из чудес света. А в чудесах света никто жить не сможет.

Но Эмма была уверена, что она смогла бы.

Телестудия не произвела на Эмму особого впечатления. Совсем не такая красивая и большая, как на экране, люди тоже обыкновенные. А вот телекамеры ей понравились, и за ними стояли важные люди. Если она посмотрит в камеру, будет ли это как в подзорную трубу на крыше Эмпайр-стейт-билдинг?

Спросить у Бев она не успела, потому что заговорил тощий мужчина. У него было странное американское произношение, и Эмма не понимала и половины сказанного, но слово «Опустошение» она уловила. Раздался взрыв аплодисментов.

Сначала она испугалась, а когда поняла, что это нестрашный шум, тут же улыбнулась, хотя рука Бев, сжимавшая ее руку, слегка дрожала.

Эмме понравилось, как отец двигался по сцене, как его голос, сильный и чистый, сливался с голосами Джонно и Стиви, волосы сияли золотом в ярком свете прожекторов. Эмма была ребенком, и это показалось ей настоящим чудом.

Образ четырех молодых парней, стоящих на сцене и купающихся в свете, удаче, музыке, останется в ее сердце и памяти до конца жизни.

А за три тысячи миль от телестудии в своей квартире сидела Джейн, глядя на пинту «Гилби» и унцию «колумбийского золота». Она зажгла десяток свечей, чтобы поднять себе настроение. Из стереосистемы доносился чистый тенор Брайана.

На полученные от него деньги она переехала в Челси, где жили музыканты, поэты, художники. Джейн полагала, что сможет найти здесь другого Брайана. Идеалиста с красивым лицом и умелыми руками.

Теперь она могла шляться по забегаловкам, когда захочет, слушать музыку, снимать на ночь приглянувшегося парня.

У нее шестикомнатная квартира с новой мебелью, шкафы с одеждой из дорогих магазинов, на пальце блестит кольцо с бриллиантом, которое она купила на прошлой неделе, чтобы разогнать тоску. Но ее это уже не устраивало.

Поначалу сто тысяч фунтов казались Джейн громадной суммой, однако вскоре она обнаружила, что большие деньги тратятся так же легко, как и маленькие. У нее еще кое-что осталось, только надолго ли этого хватит? Да, с Эммой она явно продешевила.

Брайан заплатил бы вдвое и даже еще больше, несмотря на выступления ублюдка Пита. У Брайана слабость к детям, а она сдуру не воспользовалась этим.

Жалкие двадцать пять тысяч в год. Интересно, как она сможет на них прожить? Время от времени Джейн приглашала к себе очередного хахаля, но от одиночества это избавляло не больше, чем пачка денег в кармане. Она никогда бы не подумала, что будет скучать по Эмме, тем не менее ее представление о материнстве претерпело изменение.

Она родила. Меняла отвратительные пеленки. Тратила заработанные деньги на одежду и еду. А теперь маленькая дрянь, вероятно, даже не вспоминает о ее существовании. Она наймет на деньги Брайана лучшего адвоката. Это справедливо. Любой суд постановит, что ребенок должен быть с матерью. Она вернет Эмму. Или, что куда лучше, получит вдвое больше денег.

Она еще попортит им кровь. Брайан с его новой женой никогда ее не забудут. Никто ее не забудет: ни вонючая пресса, ни глупая публика, ни ее маленькая дрянь.

С этой приятной мыслью Джейн взяла пакетик метедрина, готовясь отправиться в полет.

Глава 6

У Эммы больше не было сил ждать. За окном шел отвратительный дождь со снегом, но она все-таки прижималась лицом к стеклу, пытаясь что-нибудь разглядеть. Они скоро приедут. Так сказал Джонно. Эмма не стала допытываться, что значит «скоро». Джонно только бы засмеялся в ответ. Когда у нее замерз нос, девочка отошла от окна. Папа скоро вернется домой вместе с Бев и новым малышом. Братика зовут Даррен. Произнеся шепотом это имя, Эмма улыбнулась.

Появление брата явилось для нее самым величайшим событием в жизни. Он будет ее собственным, будет нуждаться в ее помощи и заботе. Эмма долго упражнялась на своих многочисленных куклах.

Она знала, что нужно осторожно поддерживать им головку, иначе она оторвется. Иногда младенцы просыпаются по ночам и плачут от голода. Эмма решила, что не будет обижаться на это. Потрогав свою грудь, она подумала, найдет ли там Даррен молоко.

Ей не разрешили съездить в больницу, и девочка так расстроилась, что впервые после переезда в этот новый дом спряталась в шкафу. Она продолжала сердиться, хотя взрослым обычно нет дела до того, сердятся дети или нет.

Устав стоять, Эмма села на подоконник, гладила Чарли и ждала.

Чтобы отвлечься, она стала вспоминать увиденное в Америке. В Сент-Луисе была серебряная арка, в Чикаго — озеро, которое показалось ей бескрайним, как океан. И Голливуд. Ей понравилась громадная белая надпись, Эмма даже попыталась воспроизвести буквы.