Лицо тоталитаризма

Бесплодными оказались даже робкие попытки выдвижением двух или более кандидатур на каждый мандат ввести при выборах коммунистов в парламент элементы альтернативности. Югославия знает несколько таких попыток, и все они заработали от руководства клеймо «раскольничества». Сейчас из восточноевропейских стран приходят сообщения о расширенном числе кандидатов-коммунистов на выборах. Допуская намерения, я считаю все же маловероятной возможность укоренить подобную практику. Хотя одно это было бы шагом вперед и даже началом продвижения коммунизма к демократии. Думаю, что пока и до таких мер далеко, а развитие в Восточной Европе пойдет скорее к «рабочему управлению» югославского образца, нежели к политической демократии и дифференциации внутри господствующего движения. Деспотическое ядро, понимая, что отход от традиционного партийного единства грозит ему большими неприятностями, по-прежнему держит в руках все нити. Было и остается фактом: любая свобода, в том числе и в партии, угрожает не только господству вождей, но и вообще тоталитаризму.

Коммунистические парламенты не просто не принимают важных решений — они неспособны на это. Заранее знающие, что будут избраны, польщенные возможностью участвовать во всей процедуре, начиная с кандидатства, депутаты, и пожелай они того, ни силами, ни мужеством вступать в дискуссии не обладают. Да и мандаты к ним пришли не от избирателей, так что ответственности перед последними они не чувствуют. Сами «народные избранники» совершенно справедливо зовут коммунистические парламенты «саркофагами». Их права и роль сводятся к тому, чтобы время от времени единогласно поддержать нечто, уже решенное «за кулисами». Этой системе правления иные парламенты не требуются, так что коли и возможен упрек в их сторону, то единственно за дорогостоимость и никчемность.

Базирующееся на принуждении и насилии, непрестанно конфликтующее с народом коммунистическое государство даже при отсутствии внешних раздражителей просто обязано быть милитаристским. Нигде в современном мире культ силы, а особенно силы военной, не поддерживается так, как в коммунистических государствах. Милитаризм здесь — внутренняя, «подкожная» потребность нового класса, одна из форм его существования и упрочения его привилегий.

Вынужденное быть прежде всего, а когда нужно, то и исключительно органом насилия, коммунистическое государство есть изначально государство бюрократическое. Всецело завися от произвола горстки властителей, оно одновременно, как никакое другое государственное формирование, перенасыщено всевозможной законодательной продукцией. Едва возникнув, оно мгновенно обрастает таким количеством установлений и предписаний, что и судьи и адвокаты в них буквально тонут. Предписанию и утверждению подлежит каждый пустяк, хотя на практике от этого мало проку. «Творчество» коммунистических законодателей весьма часто навеяно идеологическими мотивами, а потому игнорирует действительность, реальные возможности. Погруженные в абстрактно-правовые «социалистические» формулы, не испытывая воздействия ни критики, ни оппозиции, они вгоняют живую жизнь в жесткие створки параграфов. Все это потом механически узаконивается парламентом.

Но между тем бюрократизм коммунистической власти не распространяется на потребности олигархии и стиль работы вождей. Государственная, она же партийная, верхушка весьма неохотно и крайне редко ограничивает себя правилами. В ее руках политика, политические решения, которые и рамок не терпят, и ждать им некогда. А так как дело идет о судьбах целой экономики, да и всего прочего, то верхи избегают любой стесненности, делая исключения лишь по мелочам — в вопросах представительского или формального характера. Творцы жесточайшего бюрократизма и политического централизма, сами ни бюрократами, ни скованными правовой нормой людьми не являются. Лично Сталин ни в чем бюрократом не был. Тито тоже. Потому зачастую в канцеляриях и службах, подчиненных коммунистическим вождям, царят беспорядок и расхлябанность.

Что, впрочем, не мешает «хозяевам» периодически устраивать кампании «по борьбе с бюрократизмом», то есть бороться с недобросовестностью и медлительностью администрации. Более того, сегодня ведется и борьба с бюрократически-сталинистским стилем управления. Но все это далеко от намерения устранить истинный, глубинный бюрократизм, сущность которого — тотальное подчиенение всей жизни государства, включая экономику, политическому аппарату.

В действиях «против бюрократизма» коммунистические вожди обычно ссылаются на Ленина.