Лицо под маской

– Тем, что по ауре ты определишь наличие фиброза или стеатоза, а вот его уровень – только приблизительно!

– Ну, хорошо, – смирилась я. – Показывай дальше.

Через два часа с гудящими ногами я упала в кресло в кабинете Ди Майо.

– Пока не дашь кофе, я тебе не расскажу, зачем приехала!

Буквально через мгновение передо мной стоял серебряный кофейник и чашка тонкого фарфора, отливали золотом сливки в сливочнике, шуршали фантики конфет.

– Итак? – Родерико сел за стол и посмотрел на меня выжидательно. В ответ я передала ему свой коммуникатор, где во всей красе можно было разглядеть серебряную маску и холодные серые глаза в ее прорезях. – Маска? И в чем проблема?

– Проблема в том, что эта маска составляет одно целое с кожей лица. Не наросла, будучи наложенной, а полностью собою эту кожу заменила.

Профессор Ди Майо присвистнул.

– Однако как весело живут венецианские нобили! И как ты попала в эту историю?

– Я там теперь живу. Приедешь – остановишься у меня в Ка’Виченте.

– Однако, – повторил он. – Давно ли?

– Уже целую неделю!

– Да, приличный срок… И что, рискнешь оперировать?

– Рискну. И хочу, чтобы ты мне ассистировал.

Он задумчиво смотрел на меня, постукивая по столу указательным пальцем. Наконец стук прекратился, и профессор отмер.

– К какому клану он принадлежит?

– Контарини, друг мой, – усмехнулась я. – Он племянник графа Пьетро.

– Любишь ты приключения… – Родерико покачал головой. – Понятно, что в случае успеха тебе отольют памятник из золота. А если…

Я пожала плечами:

– Все то, что пообещал мне Пьетро, предложено не за результат, а за попытку. Со своей стороны, я готова, в качестве платы за работу, отдать тебе права на производство и использование pellis в Старом Свете. Насколько я помню, ты ведь получил для испытания одну из последних, доработанных партий препарата?

– Да, было такое.

– И как?

– Соблазнительно. Это не переворот в пластической хирургии, но очень близко к тому.

Ди Майо встал из-за стола, прошелся по кабинету и остановился у окна, глядя на голые деревья в парке. Я позволила себе ухмыльнуться в чашку с кофе: он уже попался на крючок.

– Хорошо, – мой собеседник резко развернулся ко мне. – Я с тобой. Подожди, я взгляну на свое расписание, чтобы понять, когда смогу выкроить время.

Дождавшись, пока он раскроет в компьютере расписание, я предложила:

– Ты можешь приехать ко мне завтра вечером. Послезавтра ведь суббота, в выходные никаких плановых операций не намечено? – Дождалась кивка и продолжила: – Ну вот, переночуешь в моем новом доме, посмотришь въяве на эту маску, и решим, когда и как делать.

– Вообще, идея мне нравится, – задумчиво ответил Родерико. – А с Джулией я могу приехать?

– Да ради всех богов! Посмотрите на последний день карнавала, накупите чего-нибудь ненужного или бесполезного… Я попрошу подругу показать Джулии… ну, не знаю, фабрику муранского стекла, например, а мы с тобой тем временем обследуем пациента.

Под столом я скрестила пальцы, моля всех богов, чтобы Франческа, столь решительно названная мною подругой, была свободна и согласилась угробить два или три часа на развлечение ненужной ей гостьи из Медиоланума…

Тут меня осенило, что один пункт я забыла добавить в свой план, а момент-то важный: я совершенно не учла пожелания Маргарет Контарини, настоятельно приглашавшей меня в гости. И куда впихнуть эту даму? Раньше понедельника я точно никуда не смогу выбраться, получается, пройдет почти неделя с момента приглашения. Слишком много…

Ну ладно, наверняка она будет на балу во Дворце дожей сегодня вечером, возможно, такая встреча будет засчитана?

Венеция встретила меня туманом, высокой водой и каким-то удивительным для этого города безлюдьем. Я спросила у Массимо, осторожно ведущего гондолу вдоль Гранд-канала:

– Это погода всех загнала по домам или что-то случилось?

Молчаливый гондольер лишь пожал плечами, потом неохотно ответил:

– Чистили каналы, и течением притащило кое-что… неприятное.

– Что? – инстинкт любительницы детективных романов немедленно проснулся во мне. – Неужели труп?

– Нет, но ничем не лучше. Не надо об этом, синьора, даст Великая Матерь, все обойдется.

Однако! Что ж может быть хуже мертвеца? Но Массимо замкнулся и на мои вопросы не отвечал. В состоянии смертельно раздразненного любопытства я влетела в холл Ка’Виченте. И тут же поняла, что и синьора Пальдини мне о происшествии не расскажет. Экономка хмурилась, поджав губы, и Руди, сидящий у ее ног, раздраженно дергал хвостом.

Ну и ладно! Вечером на балу расспрошу Франческу.

– Добрый день, синьора Пальдини, – поздоровалась я, снимая перчатки. – Писем не было?

– Два, синьора, на столе в вашем кабинете.

– Ага, спасибо. Что кухарка, удалось договориться?

– Конечно, – ответила экономка несколько свысока. – Через полчаса вас ждет обед. Комнаты для гостей подготовлены.

– Замечательно, завтра вечером приедут профессор Ди Майо с супругой, вот и будет случай обновить гостевую спальню.