Первенец Юи-тиу и Рр-така родился в день смерти Великого Императора. Множество планет погрузились в траур. А на губах молодой матери играла счастливая улыбка. Юная женщина, пусть даже и являлась членом Клана, никогда не встречалась с Верховным лично. Конечно, она скорбит о кончине великого человека, но это нимало не умаляет ее радости от появления на свет малыша. Крохотного, беззубого существа, уже носящего гордое имя Гн-трх.
ГЛАВА 35
Гришка Квелый решил подняться повыше, чтобы осмотреть красоты родного края, совмещая приятное с полезным. В душе молодой человек был романтиком и не лишен некоторой поэтичности.
Он стоял на северном склоне, и садящееся солнце светило сбоку. Наступали сумерки, а на западе сопки, вернее, их вершины еще освещали последние лучи. Этот контраст света и тени, создавал мрачноватую картину и делал привычные с детства места немного нереальными. Длинные полосы теней, чередующиеся с багряным светом, расчерчивали пространство, напоминая столь любимые им фантастические фильмы. Густой ельник внизу, скрытый пологом наступающей ночи, походил на ровную поверхность, монолитный в своей непроглядности. Когда же парень решил обернуться, красное солнце ослепило его, ударив прямо в глаза. Недовольно поморщившись, Гришка заслонился рукой и ругнулся сквозь зубы. И снова стал смотреть на север, в сторону дороги, изредка отвлекаясь, чтобы бросить взгляд на собственную длинную тень, достигающую подножия холма.
Наблюдатель, а абориген северных российских просторов был именно таковым, забрался на высокий камень с плоским верхом как на смотровую площадку. Впитывающий целый день солнечное тепло, он приятно грел зад, создавая чувство комфорта. Долина отсюда просматривалась до самого озера — километров на десять. И сама водная, похожая на огромное зеркало, гладь лежала на горизонте, будто осколок зелено-голубого стекла с оранжевыми разводами. Ветерок с севера холодил кожу, обещая прохладную ночь. И как назло, дорога была пуста и ни один водитель не захотел срезать триста километров, предпочитая пусть долгий, но зато безопасный путь по новой трассе.
Зазвонил мобильник, и Гришка лениво достал трубку:
— Ну?
— Баранки гну. Че там у тебя?
Звонил Авдеич, старшой ватаги местных мужиков, уходящих каждое лето на промысел. И не важно, чем промышлять. Можно собирать оружие, оставшееся со времен войны. Когда сезон, заготавливались грибы и ягоды. И взималась дань с редких путешественников, рискнувших сунуться на старую дорогу.
— «Че», «че», да ниче! Нету никого.
— Смотри там у меня. Заснешь как в прошлый раз — голову оторву!
Авдеич отключился, а Гришка закурил, снова уставившись на еле различимую в сумерках дорогу.
Вдали показался свет фар. Вот он неверным лучом мазнул по соседним сопкам и, отразившись в далекой глади озера, снова скрылся в долине. Если бы в этот момент Гришка отвлекся, то мог бы и не заметить незнакомца. Рука уже сама шарила в кармане, доставая маленькую черную коробочку, а пальцы привычно набирали номер.
— Едет! Едет клиент!
От радости, что не проспал, не проворонил, Гришка несколько поторопился с докладом.
— Что за транспорт? — деловито поинтересовался старшой. — И сколько единиц в караване?
— Н-не знаю. Я только фары увидел и сразу же позвонил.
— Поспешишь — людей насмешишь, — не преминул наставить молодого Авдеич. — Ладно, хвалю.
Они не были разбойниками, отнюдь. Но, жизнь в последние годы стала такой, что без промысла на дороге не выжить. Это раньше охотник за зимний сезон мог, сдав положенные пятьдесят шкурок, добыть еще столько же. И чтобы не делиться с государством, засолив пушнину, припрятать ее до окончания промысла. Вертолет всегда встречали люди в штатском, обыскивали пилотов и стрелков, вели учет каждой шкурке, приносящей валюту. Но, что стоит мужику сходить в сопки еще раз? И, достав припрятанное, продать уже за настоящую цену, а не ту, которую предлагало государство. Тысяча двести рублей в год — в такую смешную сумму взялся труд охотника. Вернее, в сезон. Так как мужики были предоставлены сами себе. И лишь изредка в плохой год, когда зверья не было совсем, не выполнившим план по сдаче назначали «оброк». И тогда мужики собирали грибы, ягоды, чтобы сдать государству, не дай бог не оставшись в долгу перед родиной.
Но, эти благословенные времена канули в Лету.