Лицо особого назначения

Пограничник равнодушно смотрел на явно впервые пересекавших границу молодых особ. Все бывает, и даже с такой ангельской внешностью нарушают закон. Хотя вряд ли, непохожи эти молодые девчонки на контрабандисток. За десять лет службы поневоле научишься разбираться в людях. Скорей всего, студентки, направляющиеся на каникулы к знакомым. Скажи ему кто-нибудь, что перед ним находится уникальнейший и единственный в своем роде специалист, таможенник просто не поверил бы, ибо две скромно держащиеся пигалицы никак не походили на получивших признание гранд-дам. Те, как правило, были полны самоуверенности, граничащей со спесью. Да и украшения на девчонках простенькие, чего никак не позволили бы себе направляющиеся за океан достигшие успеха соотечественницы. Хотя кто знает. За последние десять лет уехало столько народу, что голова идет кругом. Вот, может, и эти, поработав год-два, получат признание, обзаведутся шмотками и брюликами. Всеми теми символами престижа, коими спешат увешать себя женщины.

Наконец турникет таможни остался позади. Ничего предосудительного они с собой не везли, да и времена были другие. Это лет пятнадцать назад, в эпоху «железного занавеса», человек, отправляющийся в Америку, вызывал пристальное внимание.

Юлька вспомнила, как уезжала подруга, старше ее лет на десять. Муж у нее был большой любитель баньки: А также «Беломора», был такой сорт папирос в Советской России. И случилось так, что, уезжая на ПМЖ в Америку и опасаясь не найти там любимого курева, мужик прихватил с собой целый чемодан отечественного продукта. Второй чемодан был заполнен березовыми вениками. Бедного мужика чуть кондратий не хватил, когда бравые советские пограничники распотрошили каждую папиросу и оборвали у банных причиндалов все листочки. Ну никак не могли поверить таможенники устному заявлению:

— Курю я его, понимаете? А веники, чтобы в баньку ходить!

В наши же дни такой перелет для многих людей стал делом обыденным. И в Нью-Йорк некоторые соотечественники летали с завидной регулярностью.

Едва прошли в салон, как Ленка, не дававшая накануне подруге спать и не спавшая сама, удобно устроилась в кресле и достала упаковку снотворного. Столь решительные действия были вызваны разницей во времени. И благоразумная Пестрова, подумав, что лететь к черту на кулички, для того чтобы там клевать носом, глупо, решила перемучиться заранее и выспаться в самолете, пусть даже и при помощи снотворного. Господин Вильяме ободряюще подмигнул:

— Через восемь часов будем дома.

В голосе его слышалась невольная радость человека, соскучившегося по родным. Его спутницы в ответ лишь пожали плечами, давая понять, что не разделяют его восторгов. Откинувшись в креслах и проглотив таблетки, они почти мгновенно заснули. То ли пилюли были качественные, то ли сказалось ночное бдение, но обращение к пассажирам, транслируемое в салон, они услышали уже сквозь дрему и благополучно отдались объятиям Морфея.

Тт-рхт умирал. И Аа-нау ничего не могла с этим поделать. Да, она была доктором и одновременно медсестрой, призванной лечить десантников в долгих походах. Для этого ее и ей подобных создали. Чтобы они в бесконечных, как сама Вселенная, перелетах и неизменных патрулированиях заботились о здоровье команды. Она тоже была бойцом, умела обращаться с оружием и могла пользоваться боевым скафандром. Но, главной ее задачей было самочувствие экипажа. Конечно, любой десантник, имеющий ресурс, мог прекрасно обойтись без услуг медсестры. Но, не всегда под рукой есть враг. Ведь в большинстве своем служба состоит из обыденных и скучных будней. И у людей постепенно накапливается усталость, неизбежны разные мелкие болячки, мешающие нормальному функционированию организма и требующие расхода жизненных сил. Именно для этого в имперских войсках и были доктора, чтобы в нужный момент поставить диагноз, снять начинающийся невроз или избавить заболевшего от инфекции. Врач также мог служить распределителем. И если кому-то не повезло в бою, а кто-то из бойцов, напротив, был переполнен жизненной силой, то доктор служил своеобразной станцией переливания, помогая излишкам перейти от одного к другому. Но, данную функцию Аа-нау приходилось выполнять очень редко. Было все же в этом что-то такое, что заставляло воинов почти не «одалживать» жизненную энергию друг у друга.