Лицо ее закройте

– У Макси были основания молчать. Он понимал: для всех вас важно, чтобы полиция убедилась, что лестницу к окну Салли принести ничего не стоит. Он знал, когда приблизительно наступила смерть, и не боялся, что полиция выяснит, что лестницу до двадцати минут первого не отнесли к конюшне. А может, даже, мы решим, что она была под окном всю ночь, это было бы и вовсе хорошо. По той же самой причине он не называл точного времени, когда он ушел от Боукока, и сказал неправду насчет того, когда он лег спать. Если Салли убил кто-то из находившихся под крышей этого дома в полночь, он боялся, что подозрение упадет на многих. Он понимал, что большинство преступлений раскрывается методом исключений. С другой стороны, я полагаю, он назвал верное время, когда он запер южную дверь. Это было приблизительно в двенадцать часов тридцать три минуты, а мы теперь знаем, что к двенадцати тридцати трем минутам прошло полчаса, как убили Салли Джапп. Она умерла до того, как Макси ушел от Боукока, и приблизительно в то время, как владелец деревенского магазина Уилсон встал с постели, чтобы закрыть скрипевшее окно, и увидел Дерека Пуллена. Тот, опустив низко голову, шел быстрым шагом по направлению к Мартингейлу. Пуллен, возможно, надеялся повидаться с Салли и узнать от нее, что произошло. Он успел дойти до конюшни, как там появился Макси с лестницей. А Салли Джапп была уже мертва.

– Значит, это не Пуллен? – спросила Кэтрин.

– Ну как он мог! – грубо обрезал ее Стивен. Конечно же, не он; он в это время со мной беседовал, а после того, как мы расстались, он и до своей калитки-то неведомо как добрался – ничего не видел.

– А если Салли была убита до того, как Стивен вернулся от Боукока, значит, и Стивен не мог ее убить, – заключила Кэтрин.

Впервые, отметил Далглиш, кто-то из них заговорил о возможной вине или непричастности одного из членов их семьи.

– Откуда вы знаете, что к тому времени она была убита? – спросил Стивен. – Она была жива в десять часов тридцать минут, а утром – мертва.

– Не совсем так, – ответил Далглиш. – Два человека могут назвать более точное время. Один из них – убийца Но есть и второй, кто мог бы нам помочь

В дверь постучали: на пороге стояла Марта – в чепце и фартуке, как всегда флегматичная и бесстрастная. Из-под высокого старомодного чепца выбились волосы, над черными башмаками выпирали лодыжки. Может, Макси и представили в эту минуту, как эта несчастная женщина, зажав пузырек, который мог стать уликой, пробирается к себе на кухню, подобно напуганному зверю, но виду они не подали. Она выглядела как обычно; да, она стала им теперь чужой, но не настолько, насколько они теперь были чужими друг для друга. Она произнесла только: «Мистер Проктор – к инспектору», – и без лишних слов удалилась. Из полутьмы на свет вышел мужчина. Проктор был в таком бешенстве, что не обратил внимания на лаконичную рекомендацию и на столь многочисленное сборище явно чем-то обеспокоенных людей. Он, казалось, вообще никого не замечал, кроме Далглиша, и с воинственным видом направился к нему.

– Инспектор, оградите меня! Это ж черт знает что такое! Я пытался отловить вас на вокзале. Они не захотели сказать мне, где вы там отсиживались, но этот сержантик не на того напал. Вот я прямиком сюда и приехал. Надо что-то делать.

Далглиш с минуту наблюдал за ним.

– А что случилось? – спросил он.

– Да этот парень. Муж Салли. Бегает вокруг дома и угрожает мне. Напился, если хотите знать. Я-то не виноват, что ее убили, я ему так и сказал. Не позволю, чтобы он мою жену допекал. Да и соседей тоже. Слышали бы, как он орал на всю улицу. Дочка дома. Зачем ребенку крики слушать?! Я не имею ни малейшего отношения к этому убийству, вы прекрасно знаете, оградите меня от хулигана.

Вид у него был такой, словно оградить его следовало бы не только от Джеймса Ритчи. Тощий краснолицый маленький человечек походил на растревоженную курицу и дергал головой при каждом слове. Одет был опрятно, но во все дешевое. Серый плащ, перчатки, в одной руке зажал мягкую фетровую шляпу с новенькой лентой. Кэтрин вдруг сказала:

– Вы были в этом доме в день убийства. Мы видели вас на лестнице. Вы, очевидно, спускались из комнаты Салли.

Стивен бросил взгляд на мать.

– Лучше присоединяйтесь к нашему молебну, мистер Проктор, – сказал он. – Общая исповедь облегчает душу. Вы отлично рассчитали время вашего визита. Вам, как я полагаю, хочется услышать, кто убил вашу племянницу?

– Нет! – внезапно закричал Херн. – Не валяйте дурака, Макси. Ему здесь делать нечего.

Этот возглас напомнил Проктору, где он и кто вокруг него. Он воззрился на Феликса, и вид его, похоже, не доставил ему удовольствия.