Лицо ее закройте

Миссис Макси не помнила, как добралась до дверей Салли. Она была настолько уверена, что комната должна быть открытой, что минуту-другую стучала в дверь и дергала ее, но безрезультатно, наконец до нее дошло – дверь заперта изнутри. Стук в дверь разбудил Джимми, и теперь он уже не хныкал, а вопил от страха. Миссис Макси слышала, как он гремит перекладинками кроватки, и представляла, как он старается подняться, стиснутый шерстяным спальным мешком, и докричаться до своей мамы. На лбу у нее проступил холодный пот, она стерла его – хоть что-то сделать, чтобы заставить себя перестать колотить в паническом ужасе по бесчувственному дереву. Марта застонала, а Кэтрин положила на плечо миссис Макси руку, чтобы утешить и сдержать ее.

– Не надо так волноваться. Я позову вашего сына.

Почему она не сказала «Стивена»? – подумала миссис Макси ни с того ни с сего. Ведь мой сын – Стивен. Он тут же пришел. Должно быть, стук в дверь разбудил его, иначе Кэтрин не смогла бы привести его так быстро.

Стивен говорил спокойным тоном:

– Мы залезем в окно. Лестница в чулане подойдет. Я позову Херна.

Он удалился, а женщины, сгрудившись, стоя тесной группкой, молча ждали. Время, казалось, еле ползло.

– Это недолго, – успокаивала Кэтрин. – Они сейчас вернутся. С ней все в порядке, я просто уверена. Должно быть, заспалась.

Дебора посмотрела на нее долгим взглядом:

– Когда так надрывается Джимми? Думаю, ее там нет, ушла, и все.

– С чего бы это? – спросила Кэтрин. – А почему же дверь заперта?

– Ну что вы, Салли не знаете: выбрала путь более эксцентричный – вылезла в окно. Ей, по-моему, так нравится устраивать представления, что она их устраивает, даже когда ей самой не удается насладиться эффектом. Вот мы дергаемся, дрожим здесь. Стивен и Феликс волокут лестницу, весь дом ходуном. Она только этого и добивалась.

– Она не бросила бы малыша, – сказала вдруг Кэтрин. – Ни одна мать не сделала бы этого.

– А эта, как видите, сделала, – сухо ответила Дебора.

Но ее мать отметила, что она не двинулась с места.

Вопли Джимми стали просто невыносимыми, в них тонули все остальные шумы, не слышно было, как мужчины возятся с лестницей, как лезут через окно в комнату. Они услыхали лишь резко щелкнувший замок. На пороге стоял Феликс. Взглянув на него, Марта вскрикнула – то был звериный, пронзительный вопль ужаса. Миссис Макси скорее почувствовала, чем услыхала шарканье ее шагов – она пошла прочь, но за ней никто не последовал. Остальные, оттолкнув руку Феликса, пытавшегося помешать им, молча двинулись вперед – туда, где лежала Салли. Окно было открыто, наволочка на подушке промокла от дождя. На ней тонкой золотой сетью лежали волосы Салли. Глаза у Салли были закрыты, но она не спала. Из уголка плотно сжатого рта, точно порез, протянулась тонкая струйка засохшей крови. На шее с обеих сторон, там, где руки убийцы задушили в ней жизнь, темнели синяки.

Глава 4

1

– Уютный уголок, – сказал сержант сыскной полиции Мартин, когда полицейская машина подкатила к Мартингейлу. – Хоть немного переключимся после нашей последней работенки.

Он сказал это с удовольствием – уроженец сельских мест, он остался верен деревне, а в этих густонаселенных городах и жутких многоквартирных домах убийцам приволье. Он потянул носом воздух и поблагодарил небеса, которые надоумили полицию или судьбу поручить местному полицейскому позвонить в Скотленд-Ярд. Прошел слух, что шеф полиции лично знаком с семьей, где произошло убийство, именно потому он счел благоразумным незамедлительно передать это неприятное дело своему подчиненному, к тому же на нем висело нераскрытое преступление, совершенное где-то на границе их графства. Сержанта Мартина все это вполне устраивало. Работа есть работа, где бы ты ее ни делал, но все же человек имеет право выбора.