Лицо ее закройте. Изощренное убийство

— Безусловно, это самое убедительное объяснение. Ее вряд ли встретили бы с распростертыми объятиями в гостиной и на кухне. Может, она хотела побыть одна. Право же, ей было о чем подумать.

Они помолчали. Дэлглиш размышлял о том, сколько разных нитей ведет к разгадке этого дела. Упорство, с которым Марта твердила об одном из недостатков Салли. Пузырек со снотворным, который кто-то второпях зарыл в землю. Пустая банка из-под какао, девушка с золотистыми волосами, смеявшаяся над Стивеном Макси, когда он снимал воздушный шар с вяза в усадьбе, анонимный телефонный звонок и рука в перчатке, мелькнувшая, когда кто-то закрывал люк на сеновал в конюшне Боукока. А в самой сердцевине этой тайны — непонятный характер Салли Джапп, разгадка которого все упростила бы.

Глава восьмая

1

Утро в четверг в больнице Святого Луки выдалось на редкость суетливым, и Стивен Макси вспомнил о Салли Джапп только за ленчем. Потом, как это всегда бывает, происшедшее словно ножом отсекло не требующую особых усилий приятную суету повседневности. Разговоры за столом казались сплошной фальшью, а его коллеги словно прятали неловкость, которую испытывали подле него, за потоком банальностей. Они слишком уж предусмотрительно отложили в сторону газеты, чтобы какой-нибудь заголовок ненароком не напомнил им, что среди них — человек, подозреваемый в убийстве. Как осторожно старались они втянуть его в беседу. Без излишнего нажима, чтобы он не подумал, что им жаль его. Но и не вяло, опасаясь, что он решит, будто они избегают его. Мясо дали отвратное, просто кусок картона. Он заставил себя проглотить немного — совсем никуда не годится, если подозреваемый отказывается от еды, изобразил на лице отвращение к пудингу. Его буквально одолела жажда действия. Если полиция не додумалась, то он сообразил, что надо делать. Бормоча извинения, он оставил своих коллег — пусть себе голову ломают. А как же иначе? Что удивительного в том, что они хотят задать ему один-единственный роковой вопрос?! Его мать (рука ее лежала на его руке, когда он взял телефонную трубку, лицо, искаженное горем и отчаянием, повернуто к нему) хотела спросить то же самое. И он ответил: «Можешь не спрашивать. Я ничего не знаю, клянусь».

В его распоряжении был один час, и он знал, что он сделает. Разгадка смерти Салли — в ее жизни, вернее, в жизни до приезда в Мартингейл. Стивен был убежден, что ключ к тайне в отце ребенка, если только удастся его найти. Он не задумывался над тем, что толкает его на эти поиски, рождено ли желание найти неизвестного мужчину логикой, любопытством или ревностью. Он искал облегчения в действии, сколь безуспешным оно ни оказалось бы.

Он помнил, как зовут дядю Салли, но точного адреса не помнил, пришлось поблуждать между разными Прокторами в поисках номера телефона обитателя Кэннингбери. Ему ответил неестественный, напряженный женский голос, видно, его обладательница не привыкла говорить по телефону. Когда он представился, наступило такое долгое молчание, что он решил — их разъединили. Он просто физически ощутил ее недоверие, словно оно передалось ему по проводу, и постарался рассеять его. Но она все еще мялась, и он поинтересовался, может, ей удобнее, чтобы он позвонил позднее и переговорил с мужем. Он вовсе не собирался ей угрожать. Представил себе, что она относится к тому типу женщин, которые не способны совершить даже пустяковый поступок самостоятельно. Реакция была неожиданной. Она выпалила:

— Ой, что вы! Нет! Вовсе не надо. Мистер Проктор не хочет говорить о Салли. Ни за что не звоните мистеру Проктору. В общем-то ничего страшного не случится, если вы узнаете, что вам надо узнать. Но лучше бы мистер Проктор вовсе не слышал, что вы звонили.

И она дала Стивену адрес. Когда Салли забеременела, она работала в Клубе подбора книг, в Сити, на Фальконе-Ярд.