Лицо ее закройте

Феликс Херн подумал: «Ага, сейчас нач­нется. Адам Далглиш, слыхал о нем. Без­жалостный, оригинал, всегда старается уло­житься в срок. Наверное, он тоже сам себе не хозяин. По крайней мере нас, видно, считают достойными противниками».

Элеонора Макси подумала: «Где я виде­ла эту голову? Конечно же. Это Дюрер. В Мюнхене, кажется. „Портрет незнакомца“. Почему все думают, что сыщик должен быть непременно в котелке и плаще?!»

Пока собравшиеся знакомились и обме­нивались любезностями, Дебора Рискоу вгля­дывалась в Далглиша, словно сквозь тон­кую паутину золотистых волос.

Он заговорил неожиданно низким голо­сом, спокойно, ровно:

– Я понял со слов старшего офицера Маннинга, что соседняя небольшая ком­ната для занятий отдана в мое распоряже­ние. Надеюсь, я не займу ее надолго – так же как и вас. Мне хотелось бы побеседо­вать с каждым в отдельности, в следующей последов ательности…

– Жду вас в моем кабинете в девять, в девять ноль пять, девять десять – про­шептал Феликс Деборе. Он сам не знал, пытается приободрить ее или себя, но в ответ улыбки не последовало.

Далглиш быстро окинул взглядом собрав­шихся:

– Мистер Стивен Макси, мисс Бауэрз, миссис Макси, миссис Рискоу, мистер Херн и миссис Балтитафт. Прошу тех, кто ждет своей очереди, оставаться здесь. Если кому-нибудь понадобится покинуть комнату, за дверями женщина-полицейский и констебль, они проводят. Как только мы со всеми по­беседуем, стража будет снята. Не соблаго­волите ли пройти со мной, мистер Макси?

3

Стивен Макси начал первым: – Мне кажется, будет лучше, если вы узнаете, что мы с мисс Джапп были по­молвлены и собирались пожениться. Я сделал вечером ей предложение. Это не секрет. Теперь-то все – она мертва, я мог бы и не вспоминать об этом, но она сообщила о нашем решении в присутствии самых заядлых де­ревенских сплетников, и вы сами очень скоро об этом услышите.

Далглиш уже услышал и ни в коем разе не был убежден, что помолвка не имеет ни­какого отношения к убийству, он поблаго­дарил мрачноватого мистера Макси за его чистосердечие и выразил соболезнования в связи со смертью невесты. Молодой чело­век неожиданно посмотрел на него откры­тым взглядом:

– Я не чувствую себя вправе получать соболезнования. Я даже не чувствую, что меня постигла тяжелая утрата. Наверно, когда шоковое состояние пройдет, я почувствую что-то. Помолвка состоялась только вчера, а теперь она мертва. Все еще не могу в это поверить.

– Ваша матушка знала о помолвке?

– Да. Все члены семьи знали, кроме отца.

– Миссис Макси одобрила ваше реше­ние?

– Может, вы лучше сами спросите ее об этом?

– Должно быть, вы правы. Какие у вас были отношения с мисс Джапп до вчераш­него вечера, доктор Макси?

– Если вы хотите знать, были ли мы любовниками, ответ – нет. Я жалел ее, восхищался ею, она мне очень нрави­лась. Понятия не имею, что она думала обо мне.

– Но она все-таки приняла ваше пред­ложение?

– Конкретно она мне ничего не отве­тила. Но сообщила моей матушке и гос­тям, что я сделай ей предложение, так что, естественно, я решил, что она намерена принять его. В противном случае не было бы смысла сообщать об этом.

Далглиш мог бы привести несколько мо­тивов, по которым девушка могла бы со­вершить такой поступок, но он не был го­тов обсуждать их. Вместо этого он попро­сил свидетеля описать события, происшедшие с того момента, как снотворные таблетки попали в Мартингейл.

– Вы, значит, считаете, что ей дали наркотик, инспектор? Я рассказал старшему офицеру об этих таблетках, как только он приехал сюда. Рано утром таблетки, вне всякого сомнения, были в аптечке отца. Мисс Бауэрз заметила их, когда доставала из аптечки аспирин. Их там нет теперь. Ос­талась только нераспечатанная упаковка. Пузырек исчез.

– Мы наверняка найдем его, доктор Мак-си. Вскрытие покажет, принимала мисс Джапп наркотики или нет и сколько. По­чти наверняка в кружке у кровати было что-то другое, а не какао. Хотя, конечно, она могла сама положить туда таблетки.

– А если не она, инспектор, то кто же? Таблетки могли быть предназначены и не для Салли. У кровати стояла кружка моей сестры. У нас у каждого своя – и все они разные. Если снотворное было предназна­чено для Салли, его положили в питье после того, как она унесла кружку к себе в ком­нату.

– Если кружки так разнятся, странно, с чего это мисс Джапп ошиблась. Неправ­доподобная ошибка, верно?

– А может, это и не ошибка, – ска­зал лаконично Стивен.

Далглиш не попросил его объяснить, что он имеет в виду, а молча слушал, как свидетель описывает визит Салли в больницу св. Луки в прошлый четверг, события цер­ковного праздника, внезапный толчок, побудивший его сделать Салли предложе­ние, и то, как было найдено тело невес­ты. Его рассказ основывался на фактах, был четким, почти бесстрастным. Но когда он приступил к описанию сцены, которую он застал в спальне Салли, голос его стал отстраненным, почти как у человека, да­ющего клиническую справку. То ли он излишне контролировал себя, что не было ему на пользу, то ли он, готовясь к этому собеседованию, заранее вызубрил все, чтобы страх или жалость не подвели его.