Читаем Лицо другого человека. Из дневников и переписки полностью

Передайте, пожалуйста, мой сердечный привет Вашей маме и племяннику.

Преданный Вам А. Ухтомский<p>25</p>

18 июня 1941

Дорогая Фаня, от души благодарю Вас за письмо с портретом покойного Ефима Семеновича Лондона и за сочувствие в моей болезни. А меня постигло теперь новое и гораздо более серьезное горе: скончалась Надежда Ивановна, старый верный друг мой, перешедший ко мне непосредственно от покойной моей воспитательницы тети Анны Николаевны Ухтомской. Надежда Ивановна была живой связью с людьми моего детства и юности, с моими родителями и родичами, многие из которых кончились на руках этого самоотверженного и верного человека. Последний привет свой посылает Н. И. и Вам, каким-то внутренним чувством улавливая в Вас сочувственно-родственного человека. Она Вас любила. Простите меня, пожалуйста, в том, что я так редко, редко отзываюсь своими письмами. Я очень слаб за последнее время и мне нелегко сосредоточиться, чтобы сесть за письмо. Стариковские немощи и довольно много неприятностей по работе не успевают компенсироваться, как это бывало в прежние годы, радостью преподавания и общения со студенчеством. И преподавание дается все с большим трудом.

Я сочувствую Вашей скрупулезности, с которой Вы еще и еще раз пересматриваете диссертацию. Это обещает прекрасный и строго отчеканенный материал фактов и мыслей. Но все-таки надо помнить и о сроках. Пускай они охранят от крайности, от чрезмерных оттягиваний.

Жду, когда приобретете ученую степень. Крепко жму Вашу добрую руку и желаю от души всего, всего доброго. Буду ждать от Вас добрых известий во всем, что составляет Вашу жизнь.

Преданный А. Ухтомский<p>26</p>

29 ноября 1941

Очень рад был получить Ваше письмо, узнать из него, что Вы не прервали своей колеи, по которой следовала Ваша жизнь. Я думаю, что большая ошибка множества современников в том, что они срываются с работы, на которой были общественно полезны, и тем самым ослабляют себя и всю страну. Желаю Вам и далее крепко держаться за работу, которая сама по себе поможет сохранить силы и подобающее настроение перед лицом текущих дней, а вместе затормозит чрезмерную впечатлительность к сутолоке и бестолочи улицы. Хотелось бы знать о наших общих приятелях, как они живут. Об отъезде Лены я слышал. Но не знаю о Марке, как и где он работает. Двинулся ли в университете учебный год? Как и где работает Сперанский? И также: где Салтыков, Илья Аркадьевич, Штерн и прочие? Что касается меня, я все прихварываю. Болят ноги, вследствие эндоартериита, мышцы голени не успевают получать достаточно кислорода, оттого при работе легко впадают в контрактуры, сопровождающиеся сильными болями. Пройду два-три квартала, и уже должен останавливаться и садиться. Итак, анаэробная работа мышц неприятна и болезненна. Потом легко простужаюсь: сейчас сижу дома от бронхита и плеврита.

Пришла старость со всеми ее признаками. Всему свое время. Но этим я не огорчаюсь и более или менее доволен. Крепко жму Вашу руку. Всего, всего хорошего.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука