Лицо для Сумасшедшей принцессы

Жизнь никогда не била меня по лицу. Возможно, она посчитала подобное наказание неэтичным или просто брезговала прикасаться к моему вопиющему уродству. Зато под дых я получала часто и весьма болезненно. Причем в самые непредсказуемые и неожиданные моменты. И это меня не удивляло ничуть. Как говорится, любишь кататься – люби и саночки возить. Хотя в большинстве случаев возникающие последствия носили совершенно стихийный и непредсказуемый характер.

Так получилось и на этот раз…

Мгновенно установившиеся дружеские и близкие отношения с отцом ничуть не повлияли на мое восприятие матери – неопределенное, носящее легкий оттенок затянувшегося и все никак не проходящего удивления. У меня попросту не укладывалось в голове, как может эта обворожительная эльфийка, хрупкая и тоненькая, как подросток, выглядевшая едва ли не моложе меня, являться моей матерью. Как смог этот безупречно девственный стан, подобный гибкой лозе винограда, выносить ладно бы только меня, так ведь еще и моего брата-близнеца, высоченного, поджарого, но мускулистого и широкоплечего короля-воина, блистательного Ульриха де Мора, правителя всея Нарроны. Непостижимо!

Утро началось с визита матушки. Сквозь сладкую рассветную дрему я чутко различила легкий скрип приоткрывшейся двери. Стройная невысокая фигурка, не достигающая даже гренадерского плеча рыжеволосой доченьки, робко скользнула в мою комнату, путаясь в пышной юбке и прижимая к груди глубокую фарфоровую миску, неустойчиво подрагивающую в слабых руках. От тарелки тянуло аппетитным запахом наваристого куриного бульона. Альзира жалобно воззрилась на мою атлетическую фигуру, стыдливо прикрывшуюся одеялом до самого носа, но усилием воли превозмогла возникшую неловкость и нежно заворковала серебристым голоском:

– С добрым утром, дорогая! А я вот тебе супчика принесла для поправки здоровья!

– Мне бы бифштекс с луком лучше да кружку темного пива, – чистосердечно попросила я, невольно пытаясь смягчить зычный голос и не напугать свою похожую на статуэтку матушку.

Две тонкие дуги эльфийских бровей сердито поползли вверх.

– Забудь о пиве, дорогая! – наставительно провозгласила мать, видимо, так и не сумев выдавить из себя более интимное слово «дочка». – Ведь тебе сейчас нельзя принимать даже каплю алкоголя!

– Почему? – недоуменно поинтересовалась я.

– Как это почему? – хлопнула ресницами королева. – В твоем-то положении…

– А что у меня за положение?

– Как, ты не знаешь? – И без того огромные глаза распахнулись еще шире. – У тебя будет ребенок! Саймонариэль сказал, что еще не скоро, но он никогда не ошибается…

– Ребенок? – шокированно переспросила я, не дослушав матери, и тут до меня наконец-то дошло.

Ну конечно! Так вот в чем крылась тайная причина моего странного недомогания, слабости, головокружения и надоедливой утренней тошноты. У меня будет ребенок – ребенок от Астора! Но это же… это же просто замечательно! Дитя, в котором возродится часть души великого принца демонов. Крохотное беззащитное существо с мягкими ручками, доверчиво обнимающими меня за шею. Чудо с алыми губками, прижимающимися к моей груди и пьющими материнское молоко. И он будет моим, только моим… Волна теплых чувств неожиданно поднялась внутри и ширилась бесконечно, без остатка заполняя сердце и душу. Подумать только, у меня родится наше дитя – плод страстной любви, бесценный дар богов. Я вспомнила осторожные намеки Астора на того, «кто придет после него», и поняла: он знал, он предвидел, но не решился сказать мне напрямую. О Астор!

– Это просто чудесно! – продолжала заботливо ворковать мать. – Марвин рассказывал мне о Генрихе, благородном повелителе сильфов. Нужно немедленно послать ему известие об ожидаемом радостном событии…

– А Генрих-то тут при чем? – не поняла я.

– Ну как же, глупенькая! – менторским тоном попеняла мне Альзира. – Ребенок эльфийской принцессы и правителя сильфов – это так символично! Это означает восстановление утраченного мира и создание нерушимого союза между двумя древними расами!

Я прикусила губу. «Ах, злодейка-судьба, на этот раз ты выбрала очень изощренный способ мести! Ты ударила по самому дорогому и самому болезненному!»

– Мама, отец ребенка не Генрих! – Я словно окуналась в ледяную прорубь, отбросив прочь всякую надежду на понимание и сочувствие.

– А кто? – оторопела Альзира.

Я набрала побольше воздуха в легкие и смело бросилась вниз головой в темную полынью признания и обреченности:

– Его отец Астор, брат Ринецеи, великий архимаг и принц демонов!

Осколки фарфоровой тарелки с грохотом разлетелись по мраморному полу. Наваристый бульончик щедро окатил пышное платье эльфийки. Но матери было не до этого.

– Демон? – пронзительно завизжала Альзира, возмущенно сжимая кулаки. – Сын Тьмы? Наш враг? Да как ты посмела полюбить нашего злейшего врага, неразумная дочь моя, о чем ты думала? Слияние эльфийской крови с кровью демона! Подобного в мире еще не случалось!