Лицо ангела, разум киллера

В полном молчании мы быстро покинули дом, заперев дверь, и прошмыгнули через ворота. Улица между двумя рядами коттеджей была пустынной, и, соблюдая осторожность, мы гуськом двинулись к дому тети Маши, пригибаясь к земле и вздрагивая от каждого шороха. И не зря: как только мы достигли поворота, ведущего к частному сектору обычных дачников, на другом конце улицы показались фары нескольких машин, которые медленно подъехали к дому Бурганова.

— Бегом, — зашипела я, хватая Юльку за руку. Славик бежал рядом, на ходу придерживая очки, и размахивая рукой, в которой был зажат пистолет. Сумка болталась у него на плече, и била Славку по спине, но он стоически молчал.

В стареньком домике тети Маши горел свет, за забором на подстилке из сена спала коза. Завидев нас, она подняла голову и угрожающе заблеяла, но Юлька, не обращая внимание на недовольство скотины, просочилась сквозь калитку и забарабанила по двери.

— Кто там? — раздался из глубины домика зычный голос тети Маши. — Вот я сейчас руки кому-то оторву!

— Теть Маша, это я, — пискнула Юлька. Дверь распахнулась, и из щелки показался глаз тети Маши. Оглядев нашу компанию, она распахнула створку, и посторонилась, пропуская нас внутрь. Только оказавшись в большой комнате, служившей и залом, и кухней, мы с облегчением перевели дух.

— Что случилось, Юленька?

— За нами погоня, теть Маша. Можно, мы у вас чуть-чуть посидим?

— Можно, чего ж нельзя. Только свет надо выключить, — с этими словами тетя Маша потушила свет, и укоризненно сказала: — Говорила я тебе, не связываться с бандитами. А ты чего? Непослушная. Садитесь за стол пока все, сейчас я чайку вам плесну.

Усевшись за огромным деревянным столом, следующие полчаса мы пили чай и чутко прислушивались к шорохам на улице. Тетя Маша, неодобрительно качая головой, сверлила Юльку гневным взглядом, угрожая рассказать все ее матери. Юлька хлюпала носом, как ребенок, и трогательно просила:

— Не говорите маме. Пожалуйста. Я больше так не буду.

— Ох, горе ты луковое, Юлька, — вздохнула хозяйка, вытирая стол полотенцем. — Ладно, чего уж там. Если эти ваши бандюки к дому подъедут, я вас в подпол спрячу.

И тетя Маша кивнула на пол, где виднелся квадратный люк. Юлька, боявшаяся темноты, нервно сглотнула, и залпом выпила свой чай.

— Так видно же люк, — прошептал Славик, окончательно сломленный. Он сидел, сложив руки на коленях, и внимал каждому нашему слову.

— Ковром накрою, — отрезала тетя Маша. — Не учи ученую-то. У меня муж, Степаныч, сколько годков в милиции прослужил. Ты еще и не прожил столько-то.

Мы снова замолчали, прислушиваясь к тишине, и, как назло, я захотела в туалет, а две чашки чая только усугубили положение. Он, естественно, был на улице, и Юлька тут же вцепилась в мою руку:

— Не ходи, Адка. А вдруг подъедут?

— Вряд ли, — я аккуратно отцепила Юлькину кисть. — По улице просто проедут, и все. Не станут же они каждый дом проверять.

— Тут почти все дома пустуют, а у меня Дуська, — сказала тетя Маша. — Поймут, что дом не пустует. Могут зайти, да спросить.

— Если что, вы лезьте в подпол, — шепнула я. — А я в огороде спрячусь.

— Адка, — жалобно запищала Юля, но я сурово отрезала:

— Не реви. Я скоро приду. В туалет хочется, а против природы не попрешь.

Выскользнув из дома, я направилась не в глубь огорода, где размещался деревенский туалет, а под яблоню, стоявшую возле дома. На улице царила темнота, увидеть меня никто не мог, и я здраво рассудила, что лучше сбегать в кустики, а затем вернуться в безопасное место. Спустив джинсы, я присела и чутко прислушалась: кажется, слышен шум мотора. Так и есть: через секунды три шум стал громче и четче, следовательно, тачка едет сюда. Боясь пошевелиться, я замерла, как истукан — вот смеху-то будет, если меня поймают со спущенными штанами! Да уж, картинка получалась невеселая. Слабо хрюкнув — то ли от смеха, то ли от страха, я натянула джинсы и отползла за яблоню, привалившись к шершавому стволу. Машина остановилась аккурат перед домом тети Маши, хлопнула одна дверь, потом вторая, и мужской голос проговорил:

— Глянь, коза. Здесь, значит, живет кто-то.

— Да брось ты, — раздался другой, более писклявый и противный голос, в котором я вмиг узнала Рамиля. По спине побежали мурашки, а ладони вспотели.

— Давай спросим. Не могли же они сквозь землю провалиться. Валет сказал, что они точно должны быть где-то здесь.

«Вот же скотина», — мысленно подумала я, закусив губу. Из дома не доносилось ни звука. Интересно, успели ли Юлька со Славкой спрятаться?

— Да не полезут они в дом, где коза, — уперся Рамиль. — Наверняка в город помчались. Давай дальше, сейчас по дороге догоним их. Я Володьку на второй выход из поселка отправил, так что поймаем этих…

Дальше последовало совсем нецензурное слово. Кипя от гнева, я прикрыла глаза, боясь выдать себя. Собеседник Рамиля не стал спорить, а покладисто сказал:

— Окей, поехали. Надо их найти, иначе твой батя нам голову оторвет.