Лицо ангела, разум киллера

— Мы едем ко мне? — задала я вопрос.

— Да, детка. Ты же хотела забрать вещи, разве нет?

— Да, но… Я думала, сначала мы встретимся с Валетом.

— Сначала вещи. С Валетом уже договаривается Вадим.

— Ты попросился к нему в гости? — не поверила я своим ушам. Матвей затормозил перед подъездом и злобно уставился на меня, плотно сжав губы.

— А ты думала, мы к нему просто в дверь постучим? Нет, детка, так дела не делают.

Вообще-то, да, я так и думала, но выражение лица Матвея опять заставило меня промолчать. «Спокойнее, Ада», — сказала я сама себе, выходя из машины. «Спокойно. Ты же знаешь, что пока он тебе нужен, поэтому веди себя покладисто».

Памятуя о словах Юльки о возможной засаде, в подъезд я входила с чувством легкого беспокойства. Присутствие Матвея хоть и успокаивало, но не придавало душевных сил — а ну как там ребят пять-шесть? И что он делать будет? К тому же я злилась на него за резкий тон и лживость — по глазам вижу, что ему хочется меня прибить, но он терпит. Зачем?

— Что: зачем? — переспросил Матвей, нажимая кнопку моего этажа. Осознав, что задала вопрос вслух, я покраснела.

— Зачем ты помогаешь мне?

— Просто так. Такой ответ тебя устроит?

— Нет. Я хочу услышать правду.

— Ты не поверишь, Ада, и я тоже, — кивнул Матвей, приблизившись ко мне. На табло сменялись цифры, от мужчины напротив одуряюще пахло полынью, а его лицо было в двух сантиметрах от моего. Закусив губу, я следила за пролетающими этажами, и когда лифт остановился, пулей вылетела на лестничную клетку.

На моей двери красовалось размашистое «Гори в аду». Остановившись, я уставилась на надпись, и зачем-то потрогала краску. Уже высохла. Матвей, замерев рядом, цокнул языком, и обратился ко мне:

— Не расскажешь?

— Нечего рассказывать. Кто-то пишет на моей двери разные оскорбления.

— То есть это не в первый раз?

— Нет. Раз пятый уже, наверное.

— Тогда это не Муса, — усмехнулся Матвей. — Сколько же у тебя врагов?

— Пойдем уже, — буркнула я, вставляя ключ в замочную скважину. Матвей незамедлительно отобрал у меня его, ловко открыл замок, и, шепнув «стой здесь», зашел в квартиру. Я осталась скучать возле двери, от нечего делать достала платок и попыталась стереть надпись.

Из квартиры донесся шум, потом — громкие голоса, мат, и грохот. Забыв о запрете, я метнулась внутрь, не снимая обувь, и ворвалась на кухню, крепко сжав сумку в руках.

— Потише, детка, — Матвей, стоявший в кухонном проходе, ловко обхватил меня за талию. — Не убей меня своей сумочкой.

Растерявшись, я по инерции вцепилась в его рубашку и озадаченно глянула на пол, где лежали два парня. Один из них был мне знаком — Витек Шуруп, а второго я видела впервые. У Витька была разбита губа и нос, и выглядел он так, словно с размаху впечатался в стенку. Второй признаков жизни не подавал — лежал себе тихонечко, а сбоку валялся сломанный стул.

— Ты что, его убил? — ужаснулась я.

— Нет, конечно, — осклабился Матвей. — Попросил отдохнуть немного. Странная у тебя реакция на предполагаемый труп.

— Уж извини, не каждый день сталкиваюсь, — огрызнулась я. Витек приподнялся на локтях, потряс головой и застонал.

— Витя, — позвала я его. — Ты как?

— …., — выдал Шуруп. — Какого… Что ты лезешь не в свое дело?

Вопрос адресовался Матвею, но тот его проигнорировал. Насвистывая песенку, Драгов спокойно подошел к раковине, открутил кран, и деловито вымыл руки, вытерев их полотенцем.

— Я тебя спрашиваю! — повысил голос Витек. Матвей разложил полотенце на столе, поместил в центр кусок мыла, и замотал ткань.

— Эй, ты чего, — замямлил Витек, и тут же получил импровизированным оружием в бок. — Ай!

— Матвей, что ты делаешь? — рявкнула я. — Что за цирк? Не бей его.

— Советую, детка, — Матвей потряс полотенцем и улыбнулся. — Следов не остается.

— Хватит, — решительно сказала я, встав между жертвой и мучителем. — Витя, что ты делаешь в моей квартире?

— Муса приказал, — прохрипел Шуруп. — Тебя привести. И Юлю.

— Зачем?

— Не знаю. Просто велел и все. Сказал не трогать, целыми привести. Мы тут со вчерашнего дня сидим.

— А вы ничего около двери не слышали?

— Что? В каком смысле? — не понял Витек.

— На двери кто-то написал синей краской «гори в аду», — неожиданно вступил в диалог Матвей. — Вы что-нибудь слышали?

— Нет. Ничего. Все спокойно было.

«Ага, значит, оскорбления пишет человек-невидимка или призрак», — с досадой подумала я, и пошла в комнату, бросив на ходу: «Я соберу вещи». Пока я на автомате кидала тряпки в спортивную сумку, Матвей вел интереснейшую беседу с Витьком на кухне, а я, конечно же, подслушивала.

— Ада твоя девка?

— За языком следи, пацан. Тебя это не касается.

— Зато Мусы касается. Он тебя убьет, ты в курсе?

— Пусть попробует.

— Ты думаешь, самый крутой, да? Да тебя на куски порежут, выпендрежник, — судя по тону, Витек разозлился. — Приехал в чужой город, строишь из себя хрен пойми кого… Отдай девок, иначе проблем не оберешься.

— Зачем они Мусе?

— Надо. Юлька у него работает, много чего знает. Таких не отпускают, ты же сам знаешь.