Лицевая сторона Ада

А вот эту жуткую фигуру за окном, так близко находившуюся напротив меня, я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Я иногда просыпаюсь в холодном поту, так как вижу ее во сне. Страшная, искаженная, с размазанным лицом, с темными глубокими провалами вместо глаз… она стоит и смотрит на меня. Это Маша, но уже ни та миленькая пухляша в огороде. Она смотрит неотрывно, пронзая насквозь, поглощая меня, пожирая мою сущность… я принимаю снотворное. Оно позволяет спать крепко, чисто проваливаясь в ничто. Однако приходится снижать дозы, дабы не стать наркоманом. И тогда призрак возвращается. И с каждым новым сном она стоит всё ближе…

Туалетный раб.

Я люблю извращения. Обожаю, например, подглядывать за красивыми женщинами в туалете.

Однажды забрался в выгребную яму, только недавно выкопанную рабочими. Сделал это ночью. Само собой, туалетная будка с женским значком на двери уже имеется, поблескивая свежей краской. Только вот сама яма с ответвлением или местом, откуда копатели лезли наружу, если заканчивали ровнять стенки углубления и лепить к ним кирпичи на глиняном растворе. Далее эту часть забрасывали, огородив досками в виде стенки. Короче говоря, делали стенку, наглухо изолирующую выгребной отстойник, куда и писали женщины, не забывая так же какать.

Я выбрал удачное время и забрался в яму. «Запуск» туалета для клиентов намечался утром. И я стоял там и ждал, уставившись в дыру. Ближе к утру мои любимые госпожи стали прибывать. Первая дама пописала, подарив мне желтый приятно пахнущий душ из теплой мочи. Она и не подозревала, что какое-то ничтожество пьет ее жидкость.

Потом еще несколько женщин сделали тоже самое, садясь на корточки. Ну и под конец дня я, как самый счастливый извращенец, получил большой кусок говна, упавший мне прямо на лицо. Я подставил свою отвратную рабскую рожу специально, ожидая эту манну небесную. Размазав по лицу вонючее дерьмо женщины, я дышал этим и очень тихо шептал «Спасибо Госпожа! Спасибо Госпожа за такое вкусное говно!».

Наслаждался я до самой ночи. Там уже мало кто заходил из женщин, ибо на пляже стало темно, холодно, да и я замерз. Конечно же, я успел кончить пару раз, именно под струи мочи одной из женщин. В лицо ведь не видел, смотрел лишь на попу, на сокращающееся выходное заднее отверстие и красивую сладкую киску. У всех она разная, но каждая могла бы похвастаться своей изюминкой… например, одна из них была очень мохнатая, другая с родинкой, а третья настолько пухлая и рослая, что часть наружных «крыльев» свисали на целый десяток сантиметров. Моча обильно смачивала эти висюлечки, и мне очень хотелось их обсосать, как леденцы. Трудно понять, кто на меня испражнялся, то ли молодая школьница, а то ли какая-нибудь старая дева лет пятидесяти. Это неважно. Важно то, как я принимал на себя этот золотой дождь вместе с бриллиантовым калом.

В общем, мне очень понравилось быть таким вот молчаливым рабом, поганой тварью и туалетной дырой для Госпожей. И если вдруг какая-то женщина унизит меня, я буду счастлив. Пописав мне в рот, заставив выпить все это… если она после такого выдавит в пасть послушного рабского животного свое сильно пахнущее говно… это вообще за пределами счастья. Это невообразимое счастье, высший уровень позволения со стороны Госпожи. И, знаете что, видимо, сам дьявол-извращенец решил наградить меня за мою безмерную любовь к женщинам, за раболепство, за тайное желание быть их унитазом. Ведь я готов на все, ради Госпожи. Я рискнул и залез в отхожее место. Риск оправдался.

Как там говорят, идеала не бывает. И это не только про характер человека или какое-то завершенное дело с вылезшими наружу ошибками, недочетами и минусами. Само приключение тоже не идеально. И я далеко не умнейший и опытный извращенец. Напившись урины, наевшись «шоколада», я почувствовал себя худо. Заболел живот. Я читал о том, что кушать отходы жизнедеятельности нельзя. Ведь это токсичное скопление веществ и микроорганизмов, которые не просто так выводятся из организма человека. И, все равно, я возжелал угодить Госпоже, словив в полете ртом темные куски, кое-как разжевав и проглотив. Рвотные позывы пытались сказать: выгони эту гадость из желудка. Но как я мог?! Это же драгоценное говно Госпожи! Нет, пусть оно остается во мне. Я потерплю.

И терпел. Пока от боли не скрутило так, что я упал в лужу мочи и потерял сознание. Или уснул? Не знаю. Я не врач. Пришел в себя я спустя долгое время, как мне кажется. В дыре наверху постоянно светит яркий участок деревянной крыши туалета. Понять сложно, день сейчас или ночь. Боли в моем раздутом животе поутихли, потому меня не особо волновало, какое время суток снаружи. И, похоже на то, рабочие закопали выход, не проверив, есть ли я тут. Оно к лучшему, – мое место тут, в этой темной выгребной яме. Глаза, привыкнув к темноте заметили новую насыпь и поставленную загородку, отсюда я и сделал выводы о «замурованном» ответвлении. Я совершенно не против этого… жить и кушать каловые массы Госпожи – разве это не счастье? Извращенцы поймут меня и позавидуют.