Лицеист

— Лют, ты влез в Большую Политику, поэтому не имеешь права идти на попятную! — как-то уж очень эмоционально воскликнула она, почувствовала, что я напрягся еще сильнее, и заставила себя успокоиться: — Сынок, ты уже подружился с будущим Халифом, а сегодня целый день строил отношения с правнучкой Императора Японии и внучкой главы Империи Солнца! Да, ты можешь послушаться моего «совета» и послать куда подальше и Дауда Аль Сауда, и Сумэраги Наоки, и Эиру Этэ-Инти, но это будет даже не идиотизмом, а предательством! В общем, лучшее, что я могу сделать для нас с тобой — это перевоплотиться в «родную тетку», вышедшую в отставку, чтобы за тобой присмотреть, поддерживать во всех начинаниях, прикрывать спину и… найти общий язык со всеми, кто протянул руку помощи, помог встать на ноги и уже стал частью твоей жизни. Кстати, государыня настоятельно рекомендовала задавить материнскую ревность и сойтись с Раисой Александровной Зыбиной как можно ближе. А для того, чтобы я не взбрыкнула, показала видеозапись, на которых Суккуба прессовала Деда Мороза и Душекрада!

— Было такое… — вздохнул я, вспомнив не только лица этих магов, но и последующий откат Суккубы. А потом постарался подвести ее к «крамольной мысли»: — Раиса Александровна защищала меня не один, а несколько раз. К примеру, на одной из дуэлей мой противник, с треском проиграв, после боя ударил меня в пах из-за спины судьи. Валя, находившаяся рядом, отправила меня в целительский сон, чтобы избавить от боли, а Суккуба изобразила дорожный каток. Сначала поломала и этого урода, и его целительницу, и телохранителей, пытавшихся спасти своего господина. Потом выбила челюсть судье, назвавшему ее психованной дурой, а после того, как подавила все сопротивление, связалась с главой рода моего обидчика и заявила, что дает ему сутки на принятие решений, которые устроят и ее, и меня. Тот то ли ничего не понял, то ли сделал соответствующий вид, и Зыбина, врубив камеру комма, устроила тому парню форменный допрос, совмещенный с пытками!

— Сильно…

— Сильно… — согласился я и, наконец, озвучил Самый Главный Тезис: — До появления меня в ее жизни Суккуба считалась лютой мужененавистницей. Ее отношение к мужчинам не изменилось до сих пор. А меня она любит, как родного сына и на полном серьезе предлагала усыновить. Причем была готова даже выйти из своего рода, чтобы не подставить Зыбиных перед Волконскими. Но я предложил ей альтернативу, и теперь эта женщина считает меня младшим братом, а ее племянница — старшим. В общем, если ты найдешь с ними общий язык, то я буду по-настоящему счастлив!

— Найду! — твердо пообещала она, сделала небольшую паузу и добавила две фразы, сбросившие с моего сердца самый тяжелый камень: — Я ей должна, сын. Поэтому обязательно отплачу добром за добро…

Глава 5 Часть 1

21 марта 850 г. от ОВД.

…Утренние посиделки с матушкой начались с очередной маленькой, но очень приятной радости — впустив меня в операционную, Незаменимая, опять возившаяся с «пациенткой» всю ночь напролет, легонечко толкнула в спину и еле слышно хихикнула. Я спал на ходу, так как четырех с половиной часов сна оказалось маловато, однако, заметив кресло, стоящее РЯДОМ с операционным столом, мгновенно врубился в намек, чмокнул Замятину в щечку и сорвался с места. Матушка, все это время анализировавшая мое поведение, еле заметно подобралась, дождалась, пока я сяду, выпростала из-под «палатки» правую руку и протянула мне.

Очередная проверка чуточку покоробила, но я привычно переплел наши пальцы в любимую «пространственную композицию» и провел подушечкой большого по боковой поверхности «взятого в плен» среднего. Да, получилось не так, как ожидалось, но только из-за изменения относительных размеров наших рук. Вот отставную «Валькирию» и отпустило. По моим ощущениям, окончательно и бесповоротно — ее глаза увлажнились, во взгляде появилось мое любимое «тихое счастье», «заготовка» под будущее лицо смягчилась, а с губ сорвался уменьшительно-ласкательный вариант моего настоящего имени:

— Миша-а-ань…

— Он самый… — так же тихо ответил я, качнулся вперед, чтобы упереться лбом в ее бедро и раствориться в долгожданной ласке, но вовремя сообразил, что уроню «палатку», и виновато вздохнул.

Этот порыв души, конечно же, был замечен и узнан, так что матушка забрала у меня руку, дотянулась до головы и растрепала волосы:

— Потерпи еще совсем немного: сегодня Валентина Алексеевна закончит формировать мышечный корсет, а завтра утром займется, как она выразилась, «лепкой по живому».

— Так, стоп! — воскликнул я, уловив некую нестыковку. — Перед лепкой она всегда устраивает обсуждение «проекта»! Так, колись: оно уже было?

«Валькирия» зарумянилась, опустила взгляд, поколебалась и нехотя кивнула.

Тут меня, конечно же, пробило на «хи-хи»:

— Как я понимаю, она предложила создать слишком эротичные варианты внешности, дала тебе немного потрепыхаться, а потом настояла на своем?

— Ну… да.